– Курить хочешь?

Я отрицательно покачала головой, пытаясь унять дрожь в руках, и посмотрев на бутылку, спросила:

– Можно мне еще коньяку?

– Нельзя, – отрезал Сеня. – Понимаю, что тебе сейчас погано, но ты сильная, так что сможешь пройти все до конца, иначе никакого толка не будет, если начнешь заливать глаза. Что было потом?

– Потом? – припоминая, я терла лоб. – Мама. Она все время плакала. Отец, на котором лица не было. Больница.

– Врачи что говорили?

Я честно силилась вспомнить хоть что-то.

– Не знаю. Врачи говорили с родителями, а после того, как я выписалась, в нашей семье на эту тему вообще не разговаривали, будто ничего и не было.

– Видимо, тебе все же от него досталось, только ты этого не хочешь вспомнить, – размышлял Сеня, пожевывая сигарету. – Вот твое тело помнит. Черт, я не очень силен в этом. Короче, твое подсознание знает то, что сделал с тобой этот урод. Поэтому ты до сих пор шарахаешься от мужиков.

– Но врачи сказали, что меня не насиловали.

– Это ничего не значит. Они могли сказать это только твоим родителям, а те решили ничего тебе не говорить.

– Зря я отказалась от гипноза, – вздохнула я, решив, что в ближайшие дни подамся к гипнотизеру.

– Не торопись. Подумай сначала. Может тебе будет лучше так, как сейчас? Вдруг ты не справишься с тем, что тебе предстоит вспомнить?

– Не думаю, что будет хуже, чем сейчас. Я хочу знать, что со мной произошло и почему это так влияет на мою жизнь, – со всем убеждением, на которое была сейчас способна, проговорила я. Но убеждала я больше себя, чем собеседника.

– Дело твое, – примерившись, Сеня закинул в мусорную корзину изжеванную сигарету. – Вот возненавидишь после этого всех мужиков чохом и начнешь мстить. Мало нам тут одного маньяка, так еще и маньячка появится.

В магазинчике хлопнула дверь – вошел поздний покупатель.

– За себя можешь быть спокоен. Тебя я, точно, пощажу, – шатаясь, я поднялась, опираясь о стол и чувствуя, что ноги не слушаются меня. – Пойду я пожалуй… Поздно уже.

– Подожди, – вскочил Сеня. – Без меня никуда не уходи. Я сейчас освобожусь и провожу тебя. Ладно?

– А магазин? Разве тебе можно оставлять его?

– Закрою на технический перерыв.