Порыв холодного воздуха ударил Урсуле в лицо. Ах. Он использовал магию теней.
Валак упал на колени, меж его пальцев сочилась кровь. Интх поднял свой меч, и Урсула закрыла глаза.
Желчь подступила к её горлу.
Снова открыв глаза, Урсула уставилась на обмякшее синее тело Валака, распростёртое на земле. Меч рассёк его череп пополам.
Поле крови соответствовало своему названию.
— Хороший бой, Интх, — объявил Хотгар.
Рыцарь снял шлем. Пот стекал по его платиновым волосам, а из сочленений доспехов сочилась кровь.
— Спасибо, — хрипло сказал он. Слегка прихрамывая, он вернулся на своё место в конце очереди.
Желудок Урсулы сжался, когда она посмотрела на Хотгара. Меч Никсобаса, казалось, смотрел прямо на неё, и его глаза были тёмными, как оникс. А над ним статуя Никсобаса взирала в бездну, и её глаза сверкали, как холодный звёздный свет.
Хотгар ударил молотком в свой гонг.
— А теперь бой, который должен принести огромное удовлетворение всем нам, — ветер играл его серебристым плащом. — Бернаджу Непобедимый и Урсула Шлюха. Не могли бы вы, пожалуйста, выйти на поле крови?
Крики толпы пронзили её до костей.
***
Вместо доспехов Бернаджу носил бархатный камзол. Он не был похож ни на средневекового рыцаря, ни на обезумевшего великана-варвара. Он зачесал назад свои тёмные волосы и выпрямил тонкие усики в идеальную линию. На бедре у него висел узкий меч.
Тело Урсулы гудело от напряжённой нервозности. Он выглядел не очень уместным соперником, но Баэл описал его как садиста. Она заняла своё место примерно в паре метров от него.
Пока стук её сердца отдавался в ушах, удар гонга эхом разнёсся по кратеру.
Бернажжу обнажил свой клинок — рапиру. Эта штука выглядела не особо прочной — длинный кусок узкой стали, не толще линейки.
Урсула достала свою катану из ножен, чувствуя её успокаивающую тяжесть в руке.
Повернувшись боком, он направил лезвие на неё и приподнял бровь.