Носов вышел из подъезда и пересек улицу наискосок, до чайной под завлекательным названием «Бублик». Там он немного поколебался между водкой и чаем и все-таки заказал стакан индийского чая, нехорошо на даму перегаром дышать, успеется еще выпить. Ну и обещанные на вывески бублики тоже попросил принести. Сел возле окна, чтобы видеть улицу, и стал чай пить, что еще в чайной делать?

Зиночка сдержала слово и вышла почти точно в те сроки, что и сказала, через полчасика, одетая в меховой капор (головной убор, сочетающий в себе черты чепца и шляпы) и английский костюм (прямой удлинённый пиджак и прямая юбка) серого цвета. Обувь видно не было из-за длинной юбки. Ну ничего так конечно, уныло подумал Носов, но юбку можно было бы и покороче. Вслух же он сказал следующее:

— Боже мой, Зинаида Васильевна, более впечатляющего зрелища я не видел со времен… ну короче давно не видел. Вы прямо как богиня, как ее… Афродита, во, сошедшая на землю в пене морской, да.

Зиночка молча взяла Носова под руку и сказала, чтоб он не терял времени на комплименты, а то в театр опоздаем.

— Да, это я маху дал, Зиночка (разрешите вас так называть? хорошо), погнали, значит, в театр, извозчик! — махнул он рукой увиденному вдали экипажу.

Ехать было не сказать, чтобы очень далеко, но и не вот-то рядом, минут двадцать они протряслись до Камергерского переулка.

— А билеты у вас есть? — поинтересовалась по дороге практичная Зина.

— Да что билеты, на месте решим вопрос, — беспечно махнул рукой Носов, — тем более, что это не премьера.

— Ну смотрите, я на вас рассчитываю, — ответила ему Зина, — а то выйдет, что зря я переодевалась.

Билетов в кассе и правда не было ни одного. Там даже кассира не было, его заменяла унылая табличка «Все билеты проданы». Ну что же, будем изыскивать другие способы, буркнул себе под нос Иван и пошел искать спекулянтов.

Искать их собственно и надо было, как сразу же выяснилось, они сами нашли Ивана, наперебой предлагая билетики по сходной цене, оставалось только выбрать получше и подешевле. Иван взял два билета на пятый ряд партера по центру, обошлось это ему ни много ни мало в два червонца… однако, однако, подумал он, это ж на деньги 21 века тысяч 20, если не 25… но усилием воли задавил в себе свое скаредное начало и вернулся к Зиночке с сияющей улыбкой:

— Вот, пятый ряд партера, почти в центре — устраивает, Зинаида Васильевна?

— Да, вполне, — ответила она, — но мы же кажется на Зину с Ваней условились, какая еще Васильевна?

— Виноват, сэр, больше это не повторится, сэр! — вытянулся в струнку Иван. — Сэр это почтительное обращение в англоязычных странах, — на всякий случай добавил он.

— Уж это-то я знаю, — смеясь, ответила Зина и потащила его ко входу, — первый звонок уже был, нехорошо опаздывать.

Первое действие Носов отсмотрел с немалым интересом, в свое время он видел этот спектакль в интерпретации Современника и Таганки, сравнить чеховские трактовки Станиславского, Любимова и Ефремова было весьма любопытно. Позже, сидя в антракте в буфете театра (бутылка шампанского плюс дюжина пирожных), он позволил себе пару высказываний:

— Нет, что ни говорите, но все-таки игра Книппер это шедевр актерского мастерства, чего к сожалению нельзя сказать о других сестрах, эээ… о Савицкой и Андреевой, не дотягивают они, к сожалению до высокой чеховской драматургии, да…

Зиночка, к его удивлению, разговор о театре поддерживать не стала, а спросила прямо в лоб совсем про другое: