— Четыре митинга, один общегородской, один на крейсере «Очаков», две демонстрации, одна обещает быть весьма многочисленной, послезавтра, организация материалов в поддержку революционных настроений в городских газетах, общегородская забастовка, но это пока под вопросом… о, полёты аэроплана с прицепленными к нему лозунгами и разбросом листовок. Признайтесь, что этот пункт вы единолично придумали и внесли.
— Признаюсь, — нехотя ответил Носов, — когда, говорите, общегородской митинг назначен? И где?
— Да там же, где и предыдущие, на Владимирской площади. А когда… 29 июля в полдень.
— Это значит через три дня… — пробормотал Иван. — Кто в списке выступающих? Меня в основном Шмидт интересует.
— Да, есть такой? — ответил, пошуршав бумагами Савинков. — Вы бы хоть пояснили, откуда этот гражданин взялся и зачем вы его так педалируете?
— Его мне посоветовал Чернов перед отъездом, — разъяснил ситуацию Носов, — а потом я и сам немного поискал информацию и понял, что это именно то, что надо.
— А что надо?
— Позвольте мне ответить на этот вопрос 29-го… да, и еще одно дело для тебя есть, Борис Викторович, снайперскую винтовку сможете достать?
— Интересные у тебя запросы, Ваня, — усмехнулся Савинков, — в кого стрелять собрался?
— Стрелять скорее всего будешь ты… кстати, справишься?
— Если расстояние в пределах 200–250 метров, то вполне, есть небольшой опыт.
— А в кого стрелять, я тебе чуть позже поясню.
29 июля 1905 года, Севастополь, Владимирская площадь
Митинг и вправду собрался немаленький, как минимум пара десятков тысяч пришло. Первым выступал какой-то товарищ Андрей от большевиков, Носов долго вспоминал, кого же он ему напоминает и вспомнил наконец, что товарища Свердлова Яков Михалыча. Говорил он ярко, убедительно и зажигательно, не отнимешь.
— Товарищи, — начал он, — не мне вам объяснять цели и задачи нашей борьбы. Это борьба против капитала, против того строя, в котором может существовать ничтожный по своей численности класс капиталистов-эксплуататоров и необъятный класс рабочих, живущих только продажей своего труда за копейки. Конечная цель борьбы рабочего класса — создание такого строя, при котором не будет богатых и бедных, когда все будут работать, а не наживаться на эксплуатации чужого труда. Осуществить эту цель сможет только сплоченная организованная рабочая армия, руководимая революционной партией.
— Я не буду отрицать, — продолжил он, — что и при существующем буржуазном строе возможны отдельные улучшения экономического положения рабочих, но все это временно и ненадёжно, при первой же возможности капиталисты сделают всё, чтобы снова загнать эксплуатируемые массы обратно в стойло. Расслабляться ни в коем случае нельзя, только в неустанной борьбе с капиталистами они обретут своё счастье. Все на борьбу с продажной коррумпированной властью, да здравствует всеобщая забастовка трудящихся, да здравствуют солдаты и матросы, которые не повернут штыки против своих братьев и сестёр!
Ну и так далее, минут на тридцать.
— Хорошо говорит, собака, — вполголоса сказал Савинков Носову, — у меня бы так не получилось.
— Согласен, неплохо у него язык подвешен, — ответил Иван, — однако до речи Шмидта остаётся совсем немного времени, ты помнишь, о чём мы договорились?
— Да всё я помню, — отвечал Савинков, — уже ухожу.