– Не перечисляй – махнул я лапой и выпрямился – Все равно запомню только клички.

– Тоже можно! Меня, к примеру Петурелло кличут.

– Как?

– Петурелло. А имя Кум.

– Кум Петурелло?

– Ну.

– Бедолага – с искренней жалостью взглянула на него Джоранн – На твоем месте я бы сдохла.

– Почему? – изумился Кум, тогда как не представившийся четвертый схватил за веревочную ручку старый жестяной чайник без крышки и вышел из беседки.

Дальше я не слушал.

Усевшись на корточки рядом с валяющимся орком, я угрюмо принялся чистить игстрел, изредка бросая взгляды на хлопочущего у газового костерка четвертого. Сидел я так долго. Злость постепенно ушла, искусственное солнышко согрело спину, рядом с ногой поставили треснутый стакан с чаем. Стакан интересный – граненый и в жестяном подстаканнике. На подстаканнике вычеканены цифра «22» и знакомые фургоны сторожевого табора окруженные мерно шагающими суровыми бродосами. Стекло стакана помутнело от времени, а вот подстаканник начищен до блеска.

С шумом прихлебывая, один за другим я выдул три стакана чая. Четвертый влил в орка, что к тому времени зашевелился. Приняв жидкий чаек Рэк, чуть подумал, почмокал и снова затих. Я же наведался к расположенному совсем рядом кубу, где, как и ожидалось, обнаружил отхожее место. Платно ли? Оказалось – нет. Логично. Заставь гоблина платить за то, чтобы посрать – и он засрет все кроме туалета. Уж лучше пусть гадит бесплатно, гаденыш, но где положено.

Торгматы проверять не стал – чуть позже обстоятельно осмотрю весь ассортимент.

Вернувшись, глянул на саму собой возникшую странную компашку – от соседнего барака подтянулось еще четыре некомплектные доходяги и все они уселись рядом с газовым костерком, водрузили большой котел и принялись готовить совместный поздний обед. Постояв рядом, узнал пару не особо важных фактов – такие вот трудяги в прошлом все были претендентами в герои, но удача повернулась к ним не подтертой жопой, и они стали калеками. Но возвращаться в родные деревни не захотели и остались здесь, благо у каждого из бараков есть такая вот наружная то ли в прошлом курильня то ли беседка, которые вполне годятся на роль постоянного жилища для не слишком притязательных. В каждой беседке легко помещалось от четырех до шести жильцов. Кому не хватало места жили за оградой – в палаточных лагерях. Внутри Уголька места для палаток вполне было достаточно, но система не разрешала подобной самодеятельности. Никаких тентов, палаток и прочего. Рядом с Угольком – нет проблем, располагайся. Но из-за хаотичной застройки там полным-полно сумрачных пятен, процветает воровство, нередки убийства. Так что тех, кто урвал себе местечко в беседке можно смело называть везунчиками.

Везунчики…

Они считают себя счастливыми, потому что живут в полуразрушенной хибаре без стен, окон и дверей?

Дерьмо в этом мире сочится изо всех щелей. Но кое-где его потеки воспринимают как манну небесную и жадно слизывают, не забывая бубнить благодарности Матери…

Что еще показательно – они не сдались. Все эти калеки продолжали верить, что однажды сумеют приподняться с переломанных коленей, приобретут себе новые руки или ноги. И вернутся в Зомбилэнд, где наконец-то станут героями с карманами набитыми звонкими новомодными кронами. Само собой кронами золотыми – хотя и серебро сгодится чтобы на чай всяким нищебродам бросать.

И ха-ха-ха-ха-ха… вся собравшаяся компашка дружно заржала, наслаждаясь шуткой. Джоранн с Хваном не отставали. Подумав, не стоит ли мне напомнить им, что запасы продовольствия следует беречь, решил для начала понаблюдать. И поймал момент, когда Джоранн уронила руку на шипастое лезвие призма потянувшегося крюком лезвия к рюкзаку и покачала головой. Ладно… рыжая стерва себе на уме, и я еще хлебну с ней бед кровавых – уверен в этом – но хотя бы сейчас она бдит интересны команды. Ладно…

Когда старик с перекошенными остатками рта похожими на морщинистую гусиную жопу принялся рассказывать о том, как один из зомбаков неспешно и со вкусом выдрал ему треть лица и демонстративно сожрал, я начал скучать и вернулся к стене барака, где наконец-то начал шевелиться орк, сплевывая на траву красным и бурым.

– Что там было, командир? – прохрипел он вполне внятно, узнав меня по ботинкам.