— Ну да! Вот тебе какие больше нравятся? Если спросишь меня — то само собой рыженькие! Они, во-первых, чистюли, во-вторых, в них загадка есть, в третьих… ты кожу их трогал? Вот трогал? Повезло хоть раз тебе, гоблин? Чтобы до кожи природной рыжухи дотронуться… эх! Ну а в-четвертых…

Я удивленно и даже завороженно слушал разошедшегося соседа. А тот заливался соловьем… Не остановить! Слушал не только я — до парня на шестой рукояти тоже долетали обрывки восторженной оды посвященным рыжеволосым красоткам, и он то и дело подбегал ближе ко мне и слушал. Возвращался, крутил рукоять. Снова слушал. Я его понимал — не каждый день встретишь человека столь неистово влюбленного в от природы рыжеволосых девушек. И ведь столько он тонкостей знал… мне б такое даже в голову не пришло. И нордические они, и особенно ласковые и трепетные в грозовую погоду…

Я не заметил, как пролетело время. И стряхнул с себя гипнотическое оцепенение только при виде подошедшего унылого мужика со впалой грудью обтянутой грязной майкой.

— Сме-е-ена — протянул мужик.

Дождавшись двойной желтой вспышки и гудка, с облегчением покинул рабочее место. Обменялся рукопожатием со знатоком рыженьких, кивнул соседу с шестой рукояти и попрощался. Им то еще крутить и крутить — у них РНП. Они орки, а не гоблины.

Что с финансами? И что с правой рукой?

Рука болела. Скоро обед. Кстати, как я узнал сегодня по пути на работу — как звучит! По пути на работу… — узнал, что твой обед никуда от тебя не уйдет, если занят. Свое тройное питание и питье ты будешь получать до тех пор, пока не превратишься в червя или не умрешь. Пока есть хотя бы одна конечность — тебя кормят. В долг, но кормят.

И если я после обеда вздремну, то, проснувшись, познаю все муки закостеневших воющих мышц спины, живота и правой руки. Да и плечо болит правое. Легко отделалась только бесполезная левая рука. Чертов локоть…

А еще я узнал, что в каждом Клуксе есть банкомат, как его называют на местном жаргоне. Увидел его сегодня после завтрака и с пятой попытки нашел недовольного доброхота давшего короткое пояснение. Подходишь, касаешься экрана. Если у тебя есть на балансе сумма больше двух солов — минимум три — экран загорается. Там всего два поля. В верхнее вводишь номер того, кому хочешь перевести солы. В нижнюю графу вводишь сумму. Тыкаешь «ОК». Дело сделано. Система снимет у тебя со счета количество солов и положит на внутренний счет банкомата. Но не станет напрямую отправлять ее адресату — хотя, казалось бы, почему? Ведь в этом ничего сложного технически быть не может для всемогущей системы. Но нет. Кому адресованы деньги — ему придется явиться к любому банкомату и одним касанием снять перевод. При этом банкомат в обоих случаях заберет свои два сола. Это если сумма перевода до ста солов. Если выше — банкомат автоматически снимает десять процентов с того, кто деньги переводит. А с того, кто получает — забирает все те же символические два сола.

Осталось придумать, кто и за что переведет мне денежки…

До ста солов… у кого-то бывают такие деньжищи? С сума сойти… у меня все гораздо печальней…

Баланс: 0

Задолженности: да.

Общая сумма задолженности: 7 солов.

Время обеденное. Сейчас нажру и напью еще на два сола. А потом у меня море времени, чтобы придумать способ подзаработать еще немного деньжат. Не хочется что-то мне жить сирым гоблином. И раздобыть бы где длинную тряпку или бинт — сделать перевязь для все еще отказывающейся служить левой руки. Бинт продается в автоматах. Стоит ерунду — два сола. Столько же стоит диагностика в медблоке. Появись у меня два звонких сола — я двинусь не за бинтом, а к равнодушному, но профессиональному доктору. С локтем огромная проблема. Это уже очевидно. Само собой не рассосется. Серьезное повреждение локтевого сустава. Или суставной сумки… или у меня там жидкость кончилась смазочная. Я не знаю. Но узнать должен как можно быстрее — глядя на раздутый синий локоть на ум приходит зловещее словосочетание «газовая гангрена». Я даже попытался принюхаться — не воняет ли уже тухлым мясом? Улови хоть тень запаха — помчусь искать прохожего с мачете, а как найду — заставлю его отрубить мне руку выше локтя.

Я как раз ковылял по коридору, двигаясь к облюбованному Клуксу, размышляя о гоблинской бедности и болезненности и был так погружен в эти думы, что пропустил бы номер на вспыхнувших стенных экранах. Но выручил прохожий, буркнувший злобно:

— Сдохни, двойная единица! Сучий везунчик!

Проводив его обалделым взглядом — неожиданно же! Да еще столько злобы! — глянул на экран.

Так точно. Есть такая цифра на нашей груди!

Сразу прилип к экрану, осмотрелся. Нет чертовых гриферов на горизонте? Правый большой палец сам собой прилип к сенсору, подтверждая — я в деле! Я в игре!