— Я оказался под сильным огнем из АК47 прямо подо мной, возможно из траншеи. Джунгли слишком густые, чтобы я мог разглядеть того, кто стрелял. Я видел одного из ваших людей… по крайней мере, одну ногу, это все, что смог увидеть. Не могу сказать, жив он или мертв.

Сходня подтвердил прием, а я пытался понять, что сделать. Мы должны были что-то придумать. Чем дольше я размышлял, тем больше приходил к выводу, что единственный способ сделать что-то доброе, это определить, что находится на земле.

— Сходня — передал я по рации — я пойду обратно в зону последнего контакта по курсу ноль четыре ноль, затем увеличу круг, чтобы посмотреть, смогу ли я вызвать огонь на себя. Когда я это сделаю, вы с Три Шесть ползите вперед, на ноль четыре ноль, чтобы посмотреть, сможет ли он пробраться и вытащить своих людей оттуда к черту.

Затем я переключил интерком на Фаррара.

— Слушай сюда, Эл. Единственное, что я могу сделать чтобы найти плохих парней внизу, это пойти туда низко и медленно, позволив нас обстрелять. В надежде, что пехота на земле сможет увидеть, откуда ведется вражеский огонь и попытаться подавить его. Достаточно надолго, чтобы продвинуться вперед и вытащить своих людей. Как ты к этому относишься?

В его голосе не было признаков нежелания или колебаний.

— Как скажете, сэр. Давайте сделаем это сейчас!

Я пошел прямо на верхушки деревьев, со скоростью тридцать-сорок узлов. Я знал, что меня снова обстреляют, поэтому вжался в броню своего кресла и ждал, когда пойдут пули.

Памятуя о том, что у бортстрелков OH-6 не было тыловой или бортовой брони на их сидушках, я бросил еще один быстрый взгляд через плечо, чтобы посмотреть, как дела у Фаррара. Он даже не сидел на своей банке! Он прижался левой ягодицей к переднему краю маленького сиденья, уперся правой стопой в край двери и высунулся всей верхней частью тела за борт вертолета. Он держал свой М60 наперевес, положив палец на спусковой крючок, чтобы иметь возможность отстреливаться сразу, как нас обстреляют.

— Дерьмо — пробормотал я про себя. Я вжимался в защищенное кресло пилота, а рядом с вертолетом висел Фаррар!

Не имеет никакого значения, ждете вы этого или нет; в тот момент, когда по вам открывают огонь, это огромный шок для всего вашего тела.

У-М-Р-Р-Р-Р-Р-Р-И! Внезапно очереди АК47 снова метнулись к нам от поверхности джунглей.

— Я под огнем… Под огнем! — снова заорал я по рации. Мой голос поднялся на несколько октав.

— Засекайте. Засекайте! Прямо под нами. АК… АК… снова!

Я резко скользнул вправо, затем резко влево, чтобы уйти с линии огня. Все что могла сказать «Кобра»:

— Принял… Принял… Мы засекли.

Фостер все еще был в незавидном положении, будучи в состоянии только отмечать на своей карте, где все это происходило, вместо того, что сделать заход со всем своим арсеналом.

Проходя с разных направлений, я несколько раз выполнял роль приманки, в течении следующих тридцати минут, каждый раз отмечая точки, с которых, как мы думали, велся огонь.

Поскольку я был занят, пытаясь увернуться от огня и осматривая нижние этажи джунглей, я не смотрел на свои летные приборы, пока Фостер, наконец, не спросил:

— Как у вас дела с топливом?