Однако долго на эту тему мне рассуждать не пришлось. Уже в следующие выходные по пожарной лестнице в общагу залез какой-то парень и, прокричав на всю улицу: «Светка, выходи!» – разбил окно в моей комнате. Ну, а в понедельник все Машины подружки с этажа клялись Любови Ивановне, что постоянно видели меня с ним.

Так я и лишилась права жить в общежитии за аморальное поведение.

Весь позавчерашний день я прорыдала на кровати белугой. Естественно, никакого парня с кирпичом я не знала, но оправдываться смысла уже не видела. Маша и Лёша провернули всё мастерски. И мне отомстили, и комнату одну на двоих заполучили.

Разбираться с ними я не стала. Во-первых, времени не нашлось, во-вторых, желания. Нужно было срочно что-то делать с жильём, а потому, прислушавшись к своей университетской подруге Вере Андроповой, я решила посмотреть объявления о сдаче дешёвых комнат.

– А вообще обрати внимание на квартиры с хозяйкой, – советовала она, просматривая фотографии вместе со мной. – Особенно, если сдаёт пенсионерка. Характер, конечно, у них бывает не сахар, но цены весьма демократичные. Иногда они просят делать уборку и ходить в магазин. Социальных работников не на всех хватает, а одиноких стариков сейчас полным-полно.

Вера ещё в школе занималась волонтёрством, а потому знала, о чём говорит. Три балла, что начислили ей за добровольческую помощь пенсионерам, сыграли важную роль при поступлении на бюджет в наш университет.

Нужная квартира нашлась только через два часа поисков. Соблазнительная цена в три с половиной тысячи рублей, заставила меня уцепиться за неё, как за спасательный круг.

Смущало только одно «но»: жила там не старушка, а старик. Впрочем, обязанности от этого не менялись. Один раз в неделю необходимо было делать уборку, один-два раза в месяц сопровождать хозяина квартиры к врачу и иногда покупать продукты строго по списку.

– Вполне приемлемо, – улыбнулась Вера и набрала на своём смартфоне номер мужчины, указанный в объявлении.

– Надеюсь, он не маньяк, потрошащий по ночам своих квартиранток.

– Да из него, наверное, песок сыплется, – хохотнула Вера, – а ты говоришь маньяк. – Главное, чтоб не военный, а то замучает чистотой и порядком.

Старик жил в жёлтой девятиэтажке на проспекте Декабристов. Мне этот район приглянулся сразу. И университет близко, и транспортная развязка хорошая. Встречу назначили на сегодня, именно поэтому я и торопилась после занятий.

Топтаться на коврике не пришлось. Он открыл дверь сразу, как только я нажала на звонок. Видимо, уже поджидал меня на стуле в прихожей.

– Вы Светлана?

Я улыбнулась. Светланой вне университетской жизни меня почти не называли.

– А Вы Николай Андреевич?

– Так точно.

– Простите, что в домофон не позвонила. Там дверь в подъезд была открыта, поэтому я и зашла сразу. Наверное, сломалось что-то.

– Наверное. – Он почесал чисто выбритый подбородок и жестом пригласил меня в комнату. – Вы не стойте на пороге. Разувайтесь и проходите. Пол чистый. Да-да, сапоги к стене, пальто можно на вешалку. Не стесняйтесь – хозяйничайте.

Квартира мне понравилась с первого взгляда. Немного на старинный манер, но вполне приличная. У одной стены стояла крупно-габаритная светло-коричневая «стенка» с сервантом под посуду и книжным шкафом, у другой – диван, покрытый красивым ярко-красным покрывалом. Объёмный телевизор примостился на широкой тумбе в углу. Потолок был отделан плиткой с рисунком в виде вазы с лилиями, а на полу, под цветастым ковром, виднелся светлый, добротный линолеум.