Она наблюдала за своим мужем, который сейчас доставал дорожную сумку для конференции в Сан-Франциско.

— Люди в колледже болтают.

Том сделал короткую паузу, держа рубашку в руке.

— Пусть болтают.

— И пусть они думают, что один из нас что-то сделал с той девушкой?

Он бросил рубашку в сумку.

— Если это то, о чем они хотят поговорить, тогда конечно.

Она ненавидела тон его голоса. Как часто он заставлял ее чувствовать себя не в своей тарелке.

— По-твоему я такая сука, что задаю тебе эти вопросы? По-твоему, я такая сука, что спрашиваю, знаешь ли ты, где пропавшая девушка, с которой ты спа... — Она замолчала, уставившись на фиолетовое одеяло под ней. Теперь все это казалось ей неправильным. По-детски, как что-то, что один из ее учеников использовал бы для украшения кровати, а не то, что выбрал бы кто-то ее возраста. Балдахин выглядел так же по-подростковому. Внезапно у нее возникло непреодолимое желание сорвать его.

Том бросил пустую вешалку на ковер и потянулся за бледно-голубой рубашкой поло.

Она подняла вешалку с пола.

— А как же я? — взмолилась она. — Я не права, что спрашиваю тебя? Неужели все, что я говорю или спрашиваю в эти дни, так неправильно?

Он бросил галстук в сумку.

Она потянулась за бокалом вина и осушила то, что осталось, ярость нарастала в ее груди.

— Приятно видеть, что ты снова пьешь, — пробормотал он себе под нос. — Это всегда облегчает нам задачу.

— Облегчает? — Рейчел рассмеялась. — И ты это делаешь? Ты облегчаешь наш брак? Для детей? — Ее глаза горели, но она не хотела позволять себе проливать слезы. Она столько их пролила из-за него. Слишком много. — Ты хотя бы вернешься из Сан-Франциско вовремя к семейному вечеру? — Помирившись, они с Томом договорились, что новая традиция будет полезна для семьи, поэтому двумя неделями ранее объявили субботу семейным вечером.

— Я не знаю.

Рейчел вздохнула и посмотрела, как ее муж заканчивает собирать вещи. Она чувствовала себя несчастной. Брошенный и бессильной. Она ненавидела свою жизнь и то, кем стала.

— Томми сказал мне, что Келси по ночам ускользает из своей комнаты, — сказала она, в последней отчаянной попытке найти что-то общее, что могло бы помочь им объединиться.

Том закрыл сумку.