– Ты только себя послушай. Ты говоришь, как маленький ребёнок… «Я больше не буду, честное слово»…

– Не придирайся! Я раскаиваюсь. А ты… Ты в последнее время стал каким-то диким! Что с тобой происходит? Тебя словно подменили! Ты злой, раздражительный… У тебя проблемы на работе?

– Нет.

– А что тогда?

– Ничего, – хмуро ответил Паша.

На некоторое время они прекратили перепалку. Тишину разбавлял шум мотора и детское воркование на заднем сиденье.

– Пашенька, а ты не забыл… Мне же гостиницу и билеты надо оплатить. Чем дальше, тем дороже будет.

– Я помню.

– А сейчас самое подходящее время. Из Парижа до Марселя нашла билеты по тридцать евро. Классно, правда? Распродажа!

– Ясно.

– А когда денег дашь?

– Завтра утром тебе оставлю, – буркнул Паша.

– Спасибо. Ты самый лучший в мире братик!

Даша в нерешительности застыла на краю гигантской лужи, прикидывая, бросаться ли вплавь или всё же как-то обойти. Тонны великолепного белого снега, выпавшего позавчера, превратились в ледяную серую жижу. Город заливало потоками воды. Солнце играло и искрилось в падающих с крыш каплях, сверкало в мутных ручейках, бегущих отовсюду.

– Даша? Даша Кольцова? – окликнули её.

Даша обернулась и увидела Татьяну Дмитриевну, школьную учительницу русского языка.

– Как давно мы с тобой не виделись!

– Вы в какую сторону? Давайте, я помогу вам сумку донести, – предложила Даша.

– Ой, спасибо. Если тебе не трудно. Я что-то набрала продуктов и теперь еле иду.

Они двинулись вдоль кромки лужи, понимая, что форсировать импровизированный Ла-Манш не удастся, надо идти в обход. Тут же завязалась оживлённая беседа. Дарья испытывала стыд – она совсем забыла старую учительницу, не поздравляла с праздниками, не справлялась о здоровье. И встречу выпускников тоже пропустила.