— Мне бы хотелось знать, что будет происходить. К тому же, если есть шанс посмотреть на деревню русалок, почему бы им не воспользоваться, — я словно сама невинность, требующая нарушения правил безопасности в турнире, чемпионы которого умирали куда чаще, чем выигрывали.
— Да, это должно быть действительно поразительное зрелище. Так просто русалки к себе никого не пускают, конечно, если ты не их ужин, — усмехнулся Барти, протянув мне книгу.
— Благодарю, — любезно улыбнувшись, я забрал книгу и вышел из кабинета. От Барти нужно будет избавиться до проведения испытания. Его поведение в последнее время все больше и больше вызывало подозрения. Он что-то задумал, и я совершено уверен, что мне его планы никак не понравятся.
Из-за разговора с профессором я немного опоздал на обед, поэтому заработал настороженный взгляд Флер. Она внимательно следила за тем, как я ел, и, как только я поставил пустой кубок на стол, схватила меня за руку и потащила прочь. Мне даже стала интересна цель нашего путешествия. Пару раз, по всей видимости, мы заблудились, так как Флер останавливалась и тащила меня обратно. И вот, наконец, мы оказались в коридоре перед комнатой по желанию. Флер сосредоточенно ходила туда-сюда представляя картину желаемого. Как только дверь появилась, она быстро затащила меня внутрь появившейся комнаты.
Она пыталась представить себя что-то уютное... Уютное и располагающее к разговору. Пылающий огонь в большом камине, украшенном ажурной лепниной: что-то цветочное с длинными лозами, уходящими куда-то ввысь. Белая пушистая шкура на полу перед мягким диваном. Флер почти воссоздала свою гостиную в Ракушке. Правда, там все было менее дорогим и прелестным. Сейчас же Флер представила обстановку под стать себе.
— Почему ты избегаешь меня? — в ее голосе был испуг и какая-то лёгкая детская обида. Эти нотки в женском голосе я не слышал давно, наверное, с той поры, как в последний раз видел Мари. Она обижалась на меня за то, что я редко приходил. Удобно устроившись на диване, я обнял Флер, усадив себе на колени.
— Нет, я не избегаю, — на самом деле я редко ее избегал. Находиться слишком долго вдали от нее было равносильно пыточному заклятию. Равносильно ломки в ожидании новой дозы.
— Тогда где ты все время пропадаешь? — Флер нетерпеливо покусывала губы.
— В библиотеке, — честность лучшее оружие.
— Какие знания ты пытаешься найти в этих старинных пыльных фолиантах? — улыбнулась она, смахнув волосы с моего лба.
— Я… не знаю даже. Что-нибудь необычное. Что-нибудь о волшебстве. Знание настолько особенное, что оно раскроет мне все тайны мироздания, — ну или хотя бы о том, как, находясь под водой, оставаться в сознании и следить за тем, чтобы Флер вообще приплыла ко мне и не пострадала от всевозможных морских тварей. Флер нахмурилась, покусывая губы.
— Ты что, выяснил что-то насчёт второго задания в турнире и теперь пытаешься придумать, как мне его пройти? — она освободила свой дар. Обольстительные чары вейл устремились ко мне, желая поработить. В определённые моменты ее дар был крайне приятным и доставлял удовольствие, но сейчас мне нужно было сопротивляться. Если я как на духу расскажу все, о чем думал последние дни, то Флер оторвёт мне голову, не моргнув и глазом.
— Не то чтобы…
Господи, что я творю, мне же обычно удавалось ей противостоять. Чувство самосохранения, усыплённое интимной обстановкой и девушкой на коленях, все-таки включилось, и я вовремя закрыл рот.
— Ты издеваешься, да? — Флер толкнула меня в плечо. — Я вполне могу со всем справиться.
— Я и не сомневался в тебе. Это просто меры предосторожности, — да кто меня за язык-то тянет?!
— Ах, меры предосторожности!
Быстрее, чем Флер попыталась что-то сделать, я заткнул ее рот поцелуем. Поначалу она сопротивлялась, молотя меня по плечам, но быстро сдалась.
— Я со всем справлюсь сама, — шептала она в мои губы, и я согласно кивал. — А если ты попытаешься сделать что-то, то я сдам Себастьяна и Кристину журналистам, — она продолжала говорить, а я продолжал согласно кивать. Стоп, что она собралась сделать? Только я намерился возразить какой-нибудь гневной тирадой о вмешательстве в чужую личную жизнь, как Флер заткнула меня поцелуем.
Хорошо-хорошо пусть она думает, что сделает все сама, я просто никогда не расскажу ей всей правды.