— Как в больнице, — улыбнулась я и села. — Нет. Есть место, где принимают пищу, я хорошо себя чувствую.

— Вставай тогда. Самочка, — щёлкнул языком и направился из спальни.

На нём были только широкие шорты. Широкая мускулистая спина, руки его сильные в наколках и жилистых мышцах. Ирокез отрос и стал хвостиком спускаться на шею. Влюбилась. Влюбилась в собственного мужа. И свадьба обещана.

Растрепав волосы, я с улыбкой удовольствия посмотрела в окно. Дождь закончился, и небо начало медленно проясняться.

Я вышла из спальни, направляясь в другой зал, где приходилось жить по приезду в эти апартаменты. Дошла до шкафа (долго шла) откатила дверцу в сторону и не поверила своим глазам. Нащупав кнопку, включила внутри гардероба свет и сделала шаг внутрь. В три этажа висела одежда. Была маленькая лесенка и палка, как у торговцев одеждой, чтобы свысока снимать вешалки.

Пятнадцать вечерних платьев, двадцать коктейльных. На полках нижнее бельё всех мастей и обуви меряно-немерено, моего размера.

Я вышла из шкафа.

— Даруш! А откуда столько вещей?! — мой голос улетел в глубину квартиры.

— Лара накупила, — послышался ответ. — Она решила, что Эдик выжил благодаря тебе, поэтому расщедрилась.

— А он выжил? — поинтересовалась я.

— Каша готова!

Я улыбнулась. Быстро схватила первое попавшееся бельё и приятное на ощупь платье из вискозы нежно-голубого цвета. Выбрала лёгкие босоножки на танкетке и побежала в душ.

В ванной комнате тоже было что потрогать и чему удивиться. Обилие баночек разного содержания, ароматные свечи и средства гигиены.

Бельё нижнее было шёлковым, с нежными кружевами. После душа я рассмотрела свою грудь, боясь найти на ней укусы. Но даже следов не осталось. Один след на моей душе после такой встречи. Мне нужно быть осторожной и сообразительной. Если бы я сразу применила гипноз, то не было бы таких последствий.

Пока собирала свои волосы в высокий хвост, думала об отце. Как он переживает развод? Я точно знаю, что он Веру любил и мальчишек тоже. А потом пришла мысль, что Дарий запретил смешенные браки. Отец мог сам подыграть и расстаться с неродными детьми. Жестоко, по-звериному.

Пришла на завтрак с влажными волосами. Дарий тут же выловил меня и поцеловал. В руке держал чашку с крепким кофе и губы его пахли терпким напитком. Я почувствовала его эрекцию и специально прошлась рукой по шортам. Желание моё превзошло голод, и я стала ласкать орган сквозь ткань. Альфа с похотливой улыбкой на губах отложил чашку и, подхватив меня за ягодицы, усадил на обеденный стол. Он пальцами отвёл трусики в сторону и очень быстро извлёк свой член. Припал к моим губам и сразу вошёл между моих ног.

Я почувствовала боль, смешанную с влечением. Поступательные движения были плавными. Но я всё равно соскочила. Дарий нахмурился, но я решила просто сменить позу. Были некоторые принципы в моей жизни. От завтрака в постель я отказалась, и секс на обеденном столе был из той же оперы. Максимум в этой ситуации, я могла опираться на него, но ни как не сидеть.

Я медленно повернулась к Дарию попой, прогнулась, подставляя ягодицы. Вся моя красота должна была открыться его осоловелому взгляду. Как он однажды мечтал, посмотреть на меня сзади. Волк задыхаясь, бережно проводил ладонями по ягодицам, пальцем провёл по промежности, и я застонала.

— Смотри, больнее будет, — предупредил меня Дарий и несильно шлёпнул по одной ягодице.

Я ойкнула, вздрогнула. Вырвался ещё один стон, я потекла от удовольствия. Он вошёл в меня, и я прогнулась сильнее, запрокинув голову, вскрикнула. Меня наполнили до краёв. Я даже не ощущала нежные поцелуи в ухо.