И мое тело не подвело, я оказался все же более стремителен и смертоносен, чем встреченный монстр. После десятого удара животное уже не смогло пошевелиться, и я спокойно выкачал из него всю оставшуюся энергию.

За весь этот бой я пропустил все-таки пару ударов, но благоразумно успевал подставить под них спину, прикрытую щитом. И поэтому они не причинили мне никакого вреда.

Искатель, наконец, сообщил, что с вероятностью, превышающей девяносто процентов, такая маскировка была следствием странных и необычных свойств шкуры этого животного. К тому же, когда я наделал в нем несколько дырок, сканирующее плетение ментоинтерфейса, да и я сам смогли заметить внутри этой большой тушки несколько отсвечивающих магией органов. Тем более мне было интересно, с помощью чего этот монстр генерировал настолько сильное подавляющее волю ментальное поле.

Поэтому это чудо местной природы, как и некоторые встреченные до него, тоже отправилось в «Инвентарь», получив пометку особо ценного экземпляра.

«Ну, все, и эта скоротечная схватка осталась за нами», – подумал я, осматривая место, где мы схлестнулись с этим монстром. Однако что-то не давало мне покоя и смущало меня в этой мысли.

«Да, за нами», – вдруг еще раз повторив последнюю фразу, я остановился, так как вспомнил о своих спутниках и обернулся назад.

Все трое лежали за моей спиной в различной степени бессознательности.

Лениавес еще подавал какие-то признаки жизни, в том плане, что постанывал и беспорядочно шевелил одной ногой, а вот Эрея лежала совершенно неподвижно. Рыкун же, как это ни странно, лишь потряхивал головой да ругал непонятного зверя. Затем он обратил внимание на меня, поворчал на то, что я сбросил его так неаккуратно, и потом подбежал ко мне. Правда, остановившись на том месте, где лежал труп монстра, спокойно обнюхал несколько капель крови, оставшихся от «мыши», забавно сморщил мордочку и, несколько раз чихнув, взобрался ко мне на плечо. Потом покрутившись пару раз, устроился поудобнее и опять завалился спать.

«Ничем его не проймешь», – подшутил я над своим маленьким другом, а сам побежал в направлении лежащих на полу туннеля Эреи и Лениавеса. Быстренько оценив их состояние с помощью диагноста, я наложил на обоих ментомодуль лечения средних ран из своего арсенала и, подхватив девушку на руки, пошел с нею по направлению найденного мною убежища.

Своей привлекательности от встречи с монстром оно не потеряло. Внутри него больше никого не было. Оно нам идеально подходило, поэтому я не стал искать что-то другое, а остался там. Тем более логово такого монстра, даже временное, должно гарантированно отпугивать вся местную живность.

После этого я сбегал за Лениавесом и принес его сюда же. Еще раз оценив их состояние, я убедился в том, что оба приходят в себя. Правда состояние девушки было немного похуже, и поэтому на нее я наложил еще одно плетение исцеления.

По показаниям диагноста, теперь окончательно прийти в себя они должны были минут через десять-двенадцать.

Ну, этого времени мне должно было хватить, чтобы сварганить парочку мин. К чему я и приступил. Но предварительно я еще раз просканировал найденный отвод туннеля. Однако ничего нового мною обнаружено не было.

«Нашим легче», – решил я и, присев поближе к выходу из помещения, чтобы вовремя среагировать на потенциальную опасность, занялся созданием артефактов. Вытащив самую небольшую кость одного из Рыцарей тьмы, я просканировал ее всеми доступными способами.

Сам я видел эту косточку как небольшой темный объект, заполненный темно-серой ментоэнергией, хотя почему-то считал, что она должна быть черной, видимо сработал стереотип. Также в нем наблюдались некоторые потоки и нити протекания ментоэнергии. Но сейчас практически все они уходили в никуда, и поэтому, как только этот осколок умертвия оказался у меня в руках, то я увидел, как началась утечка ментоэнергии в окружающее пространство.

Искатель также провел сканирование как структуры самой органической материи, то есть костной ткани, так и его менто-информационного поля. Его менто-информационная схема оказалась менее точной, чем моя, однако была напрямую привязана к материальному носителю.

Кластер же просто констатировал наличие энергии в данном некачественном накопителе и предложил или преобразовать этот накопитель во что-то более надежное и полезное, либо изъять всю энергию из этого объекта, пока она не была полностью утеряна.

Для создания артефакта к материальному носителю необходимо было привязать определенный конструкт (плетение), наполнить его энергией и активировать. В нашем случае оставалось только внедрить плетение в кость и активировать уже полученный артефакт. Ну и позаботиться о том, как ликвидировать утечку ментоэнергии, которая шла постоянным потоком, вытекая из останков умертвия.

Получив все эти данные, кластер оценил мое видение менто-информационных полей как неординарное и уникальное. Поэтому он постарался выделить это мое умение как некую уникальную способность, однако у него ничего из этой затеи не вышло. И тогда он принял эту мою особенность за данность и просто внес коррективы во все свои расчеты и измерения, выставив данным и информации, полученным именно от меня, самый высокий приоритет достоверности. Привязку и соотнесение он уже проводил совместно, как по моему видению окружающего мира, так и по данным, полученным от ментоинтерфейса.

И уже на основании всей полученной информации кластер, объединив все данные в общее математико-аналитическое описание процесса, сливал их в единую менто-информационную структуру, на основании которой строил виртуальную модель находящегося у меня в руках заряженного каким-либо типом энергии предмета.