— И?

— Мне нужно, чтобы ты круглосуточно следил за её безопасностью. И не давал ей сближаться с другими мужчинами.

Я весело фыркнул.

— Ты имеешь на неё виды, но сам подкатить не можешь?

— Я сейчас вообще не должен вступать в контакт ни с кем, кто мог бы быть мне хоть немного дорог. Сейчас я — в намного большей опасности, чем был ты, стоя перед судом Межгалактического совета.

— И как ты будешь решать эту проблему?

— Я думаю над этим. Интересно бывает, я остался при полной памяти, но тоже — совершенно один. Так же, как и ты сейчас. Вот деньги на первое время.

— Один миллион кредитов.

В магазине я только что потратил около двух тысяч.

— Сниму нормальное жильё.

— Ты останешься здесь, с ней.

— А почему ты и её не поселишь в нормальном месте?

— Дело не только в том, что я сейчас не имею права вступать с ней в контакт. Но и в её исправлении. Она действительно наделала много плохих дел. По всем законам её должны были казнить. За то, что покушалась на меня.

— Странный у тебя выбор женщин.

— Да, пришлось её прикрыть. Но…

— Но ты стёр ей память.

— Угу. Я хочу посмотреть, может ли она исправиться. Я хочу, чтобы она ещё раз погрузилась в тот мир, в котором ей с детства промывали мозги. Посмотрела на всё это трезво, без эмоций, со стороны. Но если она снова возьмется за оружие, нам будет не по пути.

— Я понял. Грустная история. Хочешь сказать, сам ты — из хороших парней?

— Я хотя бы пытаюсь, ясно? Трудно быть хорошим, когда хороший — ты один.

— Но и нытьё тут не поможет.