- Они отправляются в аид.
- А Вельзевул? У него тоже нет магии?
Как-то же он правит миром. Не на честном слове.
- Повелитель и наследники – особый случай.
Ага, значит, Дэваль у нас вне системы. Отчасти это объясняет его поведение. Не объясняет только неожиданную злобу по отношению ко мне. Но, может, магия отравляет не только мир, но и того, кто ею пользуется?
- А еще исключения есть?
- Нет, - отрезал магистр. – Никаких исключений. Еще вопросы у кого-нибудь есть?
Народ притих. А я с упорством барана тянула руку. Если бы у магистра были веки – он бы закатил за них глаза. Но природа обделила его таким ценным органом, поэтому он просто раздраженно думал обо мне нехорошее.
- Слушаю вас.
- Почему вы называете меня стражем?
- Потому что в стражи вас определил Самаэль Сонг. На этом все? Я могу продолжить?
- Пожалуйста, - вздохнула я.
Где жить выбрать нельзя. Магией пользоваться нельзя. Кем работать выбрать нельзя. Что здесь можно-то?
В конце пары мы получили первое в загробной жизни задание.
- Прежде всего обратитесь к прошлому. Возьмите тетрадь и запишите все, что вызывало у вас злость в жизни на Земле. Все, что до сих пор вызывает злость. Все, о чем больно или страшно думать. Любые темные чувства. Нагрубили в очереди, бросил любовник, погиб любимый питомец – все, что вспомните. Честно, без утайки, прикрас и лжи.
При этом он обвел взглядом аудиторию и на несколько секунд задержался на мне.
Что, у меня на лбу написано «собирается врать напропалую, пока не получит желаемое?».
Потом была жутко скучная пара, что-то вроде правоведения. Где мы под диктовку записывали все местные законы. Нельзя причинять вред другим душам вокруг, нельзя хулиганить, нельзя воровать. И прочие скучные вещи. К счастью, дальше нас мучить не стали и отпустили на все четыре стороны с наказом завтра вернуться на новый круг ада. Точнее, в новый учебный день.
Шарлотта унеслась так быстро, что я испытала легкое сожаление: надеялась, мы вместе перекусим. Хотя зачем ей обедать в каком-то подвале с новой знакомой. У нее впечатляющие успехи на работе, она может пойти в ресторан.
- Выпишите все, что вас бесит, - бурчала я, уныло плетясь к лестнице. – Коротко и ясно: все!