Пахло пылью и гарью. Под ногами что-то хрустнуло. Вспыхнул свет где-то под потолком. Тусклый сначала, он освещал пространство все лучше и лучше, открывая жуткую картину.

- Это же… это… мне кажется?

- Нет. Это копия дома, в котором мы живем. Точнее, это оригинал.

От которого осталось пепелище. Огонь уничтожил все: интерьеры, картины, стены, пол. Оставил лишь уродливые очертания некогда прекрасного особняка.

- Что с ним случилось?

- Здесь мы выросли. Были детьми. Как и все дети всех миров, росли, учились, не задумываясь о том, как устроен мир и почему именно так. Мы не осознавали, что отец – это Повелитель Мертвых, а мама – его королева. Все было неплохо.

Я как будто оказалась в уродливом зазеркалье. Искаженном отражении нормальной жизни.

- Потом мама предала отца.

- Как?

- Захотела жить иначе. Избавиться от аида, отправив темные души в немагические миры, превратив их в подобие нашего. Она считала… у нее было много жутких идей, Аида. Она не собиралась щадить ваши миры. И хранить их тем более. Отец возненавидел ее за то, что она предала их общие идеи. За то, что сочла возможным уничтожать миры.

- Знаю, что это твоя мама, но спасибо ему, что бы он ни сделал.

- Да. Наверное. В приступе ярости папа сжег дом. Он запер маму в аиде. А то, что вы называете душой – сущность или сознание – заключил в новый дом. В копию того, где они были счастливы. Справедливое наказание.

- Нет, - покачала головой я. – Так нельзя.

- Дар слышит ее, потому что восприимчив к искусству, у него редкий талант. Он думает, это просто какая-то магия.

- И что мама отправилась на перерождение.

- Да. Правду знаем только мы с Дэвом.

- Боже… сложно представить, каково ему.

У Дэваля отняли мать. А потом его бросил и отец. Невольно станешь скотиной.

- Да, он был привязан к матери. К счастью, он ничего не слышит, иначе бы сошел с ума. Это не она… в прямом смысле этого слова. Просто остаточная энергия.

- Почему ее слышу я?