Тамерлан ни на йоту не ослабляет хватку своих рук на мне.

— Я знаю свое место, женщина. Похоже, ты никак не поймешь где твое, — рычит на нее.

Марьям молчит, проходит вперед ко дворцу. А Тамерлан наконец — то выпускает меня из рук. Я тут же отстраняюсь. Мне вдруг становится противно даже стоять рядом с ним.

Он поднимает на меня глаза, и то, что я вижу в его карих омутах — пугает. Мне действительно, конец. Амин не придет. Они убьют его. У него больше нет никого. Они все у него отобрали.

Он сжимает мое горло так сильно, что перед глазами темнеет. Я не вижу ничего, но чувствую дикий, леденящий душу страх. Хасан проводит пальцами по моим губам, по лицу, а потом, будто нечто противное, отталкивает.

Я падаю спиной на цементный пол. Мои руки связаны, и я не могу облегчить падение. Он нависает надо мной. Палач и убийца.

— Не понимаю, что в ней нашел Амин. Обычная Наташа, коих тысячи летят каждый год из России, — произносит брезгливо поморщившись.

За его спиной стоит Марьям, с нескрываемым наслаждением наблюдает за происходящим.

— Амин — идиот. Он собственноручно сломал свою жизнь. Не нужно было отказываться от преданных людей ради какой — то шлюхи… — цедит она сквозь зубы.

Хасан смеется.

— Тамерлан!

Из темноты комнаты выступает он. Его взгляд абсолютно отрешенный.

— Раздень ее. Снимем небольшое кино для нашего друга, — улыбается Хасан.

Там кивает в ответ, и словно ни в чем не бывало, подходит ко мне. Его ледяной взгляд жжет кожу. Мне страшно, потому что сейчас я смотрю в его черные непроницаемые глаза, и понимаю, что он сделает все, что прикажут.

Там присаживается, а я замечаю, что его рану кто — то перебинтовал. На мужчине чистая одежда, но он хромает.

— Сядь, — рычит на меня. Его пальцы больно впиваются в мою кожу. Он резко дергает меня на себя. Из глаз брызжут слезы, это так больно!

Его руки невероятно грубы. Тамерлан разрывает на мне блузку и лифчик. С юбкой мужчина справляется намного быстрей. Мне холодно, а еще очень страшно, когда он кладет меня на грязный цементный пол абсолютно нагую.

Там наклоняется ко мне, так близко, то я чувствую на коже его дыхание.

— Я люблю тебя, слышишь. Ты главное верь мне.

Мне кажется, что это послышалось, потому что в следующую секунду он резко отстраняется и подходит к Хасану.