– Какая Соня? Тоже лысая и толстая?

– Скорее наоборот: кудрявая и худая. Она у вас до меня работала.

– Повариха, что ли?

– Да.

Карина скривила губы:

– С какого перепугу я должна знать, где живет прислуга? Зачем она мне? Пока работала – на чердаке обреталась, как и все вы. Потом, вроде, уволилась. А ее паспортом я не интересовалась. Розалию спроси. Это по ее части.

– А почему она уволилась, помнишь?

Что-то такое промелькнуло на лице девушки. В нем появилось нечто неуловимое, как будто она приготовилась уклоняться от ударов, но потом передумала и перешла в нападение:

– Все! – рявкнула она. – Ты меня достала. Пусть этим менты занимаются, а ты вали отсюда к своим кастрюлям!

Карина была настроена решительно, и мне пришлось уйти, но я не расстроилась: оставалась еще экс-супруга Сальникова – Татьяна и слабая надежда на то, что она окажется более разговорчивой.

– Как жаль, что это не я его убила! – огорошила меня Татьяна.

За все время, что я работала у Сальниковых, мы с ней не сказали друг другу и двух слов, я даже сомневалась, что дамочка помнит мое лицо, но Татьяна не только меня признала, но вроде как даже обрадовалась. Дежурную порцию витаминов она не отправила на тумбочку, а плюхнула поверх одеяла, запустила руку в пакет, нашарила там яблоко и с видимым удовольствием откусила.

Не в пример своей молодой сопернице, краше она после пережитого не стала и выглядела изможденной, вот только глаза, раньше похожие на глаза мороженой скумбрии, теперь горели азартом и жаждой жизни.

Все это я заметила до того, как Татьяна выступила со своим программным заявлением, после него у меня на некоторое время пропал дар речи.

– Может, я попозже зайду? – предложила я неуверенно.

– Ну уж нет! Давайте поговорим, а то тут с тоски умереть можно.

– С тоски оно конечно было бы обидно, – промямлила я, с неохотой присаживаясь на краешек стула. – А вы уже думали насчет того, кто мог бы сотворить такое с Игорем Владимировичем?

– Да какая разница? – легкомысленно отозвалась та. Несмотря на ввалившиеся щеки и синяки под глазами, Татьяна будто бы помолодела лет на десять.

– Ну, все-таки убийство – дело серьезное, – попыталась я ее образумить и добавила для солидности: – Нехорошо.

– Это вы его плохо знаете. Иначе бы так не говорили. – Она говорила с полным ртом, так что я с трудом угадывала ее слова. – Редкая сволочь был мой муж. – Она, наконец, проглотила кусок яблока, и фраза прозвучала особенно отчетливо.