– И смерть твоя – не та! От кого – от этих косматых дикарей? Никакой в том славы. Нет, хевдинг, сначала обрети славу, а уж потом – погибай.
Коротким Женькиным спичем варяг проникся сразу же – сам же ведь о чем-то подобном и думал, испытывая сомнения… разрешившиеся сейчас в пользу княжны! Все ж не дура – права, права! Погибнуть здесь – разве ж это слава? Когда можно еще так славно повоевать! И не с этим вонючим лесным сбродом. Хотя… можно и с ними – пусть соберут воинов без числа!
– Едем!
Эйнар махнул рукой, и все понеслись вскачь. Женька изо всех сил старалась держаться в седле, что было довольно сложно… но девушка справилась, не сорвалась, смогла. Все ж туристка, привыкла к трудностям… как и к тому, что эти трудности вполне себе можно и нужно преодолевать, не крича и не жалуясь, стиснув зубы. И плевать, что больно, что неприглядная, голая средь молодых парней – славян и варягов, – плевать!
Не сорвалась! Не упала!
Пусть позади гнались разъяренные вятичи, зато впереди уже блеснула река!
– Рулаф – в овраг, в засаду, – спешившись, распорядился Эйнар. – Все остальные за мною – к реке.
В лодках у излучины уже ждали белобрысый Фарлаф и его юные приятели – Харальд и Атли. Свежие трупы рыбаков валялись в камышах, не особо-то и спрятанные. Просто не успели ребятишки.
Зато как обрадовались княжне! Или тому, что вдруг увидали ее нагою? Развеселились, замахали руками…
– На весла все! Харальд, панцирь снимай…
– Панцирь?
Хороший был у Харальда панцирь – толстой бычьей кожи, с нашитыми железными бляхами – редкая стрела пробьет!
– Да. И рубаху. Рубаху отдашь княжне, панцирь можешь одеть обратно. Если не боишься, что натрет спину.
– Не натрет! Добрый панцирь.
– Вот! – Едва отчалили, парнишка живо стащил рубаху и с поклоном протянул деве. – Возьми, моя госпожа.
И сам такой вдруг сделался гордый! Еще бы – не у каждого простого воина высокородные господа рубахи спрашивают! Далеко не каждый день.
– Я сложу про этот случай вису, – работая веслом, улыбнулся Харальд. – Все будут знать. Завидовать!
Брызги летели прямо в лица гребцов. Подгоняемые мощными ударами весел лодки ходко поднимались вверх по течению реки, не столь уж и бурной, спасибо великим богам.
– Харальд вису собрался сложить, – пробравшись к притулившейся на носу Женьке, зачем-то сообщил хевдинг. – Думаю, назовет «Спасение рубахой княжны» или как-то вроде. Еще и приврет – будто ты, госпожа, его еще и поцеловала, ага.
– Так ведь и поцелую! – расхохоталась Женька. – Вот прямо сейчас! Эй, Харальд! А ну-ка, давай сюда.