Это было ужасно весело и ужасно неправильно, Амра почувствовала себя нашкодившим подростком, школьницей, сбежавшей с уроков. Кураж, шипучие пузырьки азарта в крови... Прелесть их нового положения заключалась еще и в том, что всю жизнь с самого её детства вокруг нее было кольцо охраны, а здесь и сейчас с ним она была по-настоящему свободна. Она с теплом и легким сожалением оглядела пещеру, но уходить действительно было пора.
Ширас протянул ей руку, одновременно выпуская огромные изумрудные крылья.
- Хочу показать тебе наш новый дом, - сказал, немного смущаясь.
Почесал в затылке и честно добавил:
- Собственно, домом его можно назвать весьма условно. И он, конечно, нуждается в ремонте. В общем, посмотришь сама и решишь, что там надо подправить и перестроить.
Она не успела ахнуть от восторга, как он уже подхватил её на руки и взлетел, разрывая крыльями пространство.
***
Главное, не забыть, что надо через три дня вернуться. Потому что у них назначена свадьба. И если они, не дай Бог, забудут или опоздают, Умрановы его из-под земли достанут.
А за три дня, как известно, в мире может произойти очень много чего.
Вот, например...
ГЛАВА 45
Гаруд Амар никогда особо не интересовался людской поэзией, даже когда воспевали его собственные подвиги. Ни раньше, ни тем более, сейчас.
Бесконечная бессмертная жизнь, осознание собственной значимости и могущества, века поклонений. Все это притупляет чувства и порождает адскую скуку. Какая уж тут поэзия? А в далекой юности, когда бушевали гормоны, а только что обретенная сила толкала его на разнообразные, иногда весьма сомнительные подвиги, он был туповат и неотесан настолько, что папа Кашьяла вынужден следить, чтобы он, вылетев на охоту, не сожрал близлежащую деревню. В юности поэзия для него не существовала вообще.
Однако, когда он увидел, как полыхнули, накрывая весь горизонт, два гигантских сполоха, индиговый и изумрудный, порыв захватил его настолько, что с зачерствевшего сердца вмиг слетела корка.
Его как будто окунули в мир чужой любви, такой яркой и горячей, что древний орел вдруг ощутил себя молодым и способным чувствовать. Он чуть не бросился следом. Но опыт, века разочарований, беспощадное время...
Глядя на феникса, бессмертный орел вдруг осознал, что это уже чужая любовь и чужая жизнь. А в памяти сами собой всплыли строки земного поэта: