Лёжа на боку и уперевшись локтем в матрас, смотрю на спящую Сашу. Жадно обвожу взглядом её тело. Истерзанные мной губы. Усыпанную засосами шею и грудь.

Не сдерживаюсь и провожу пальцами по оставленным мной отметинам, и чувствую, как на меня снова волнами накатывает возбуждение.

Млять, мне до сих пор крышу рвёт от мысли, что Саша была девочкой. Что до меня никто никогда её не касался. Чёрт, она пол года встречалась с этим американским пиндосом, и у них ничего не было! И это охренительно о многом говорит.

Это значит, что моя Саня никогда меня не забывала. Всё это время она любила меня. Ждала меня.

Чёрт… эти мысли топят мой мозг в эндорфинах по самую макушку.

Теперь приготовленная ей в первый день яичница воспринимается совсем иначе. Мля, да я готов целую тонну таких завтраков сожрать. Даже если после этого мне придётся выплюнуть свой желудок. Просто потому что Санёк палила эти яйца с любовью.

Подтягиваюсь выше и, оперевшись на кулаки, нависаю над спящей Сашкой. Веду носом по её волосам и щеке и забиваю лёгкие запахом шоколада.

Поддеваю пальцами кулон ангелочка, который подарил ей после смерти её родителей.

«Дольше чем вечность». Эта фраза оказалась чертовски пророческой. Не верится, что она до сих пор его носит. А я ведь не знал. Она же его под одежду прятала, а на ночь снимала.

Может, заметь я этот кулон на её шее раньше, до меня бы быстрее дошло, что Саша всё ещё меня любит.

Её майка разорвана и лохмотьями болтается на животе, а оставшиеся куски белья скинуты на пол. Вчера ночью, после того, что я с ней делал, она моментально уснула, так до конца и не раздевшись.

Не знаю, может я больной, но я маниакально тащусь, разглядывая плоды своих действий.

Первый. Я был у неё первый. И последний, потому что, как я уже говорил тысячу раз, Саша — это точка невозврата. И я прекрасно понимал это, когда ночью врезался в её тело.

Так что теперь мне предстоит сложный разговор с Климом на тему того, что я собираюсь забрать его сестру.

И тяжёлым он будет не только потому, что Клим по какой-то причине изначально был против нашего сближения. Паша мечтал, чтобы Санёк осталась жить после учёбы в Америке. А теперь этого не будет.

Я надеюсь, что этого не будет. Потому что как я смогу отпустить её? После того, что было ночью, это просто невозможно.

Наклонившись, оставляю лёгкий поцелуй на Сашиных скулах, и в этот же момент она открывает глаза.

— Что ты делаешь? — шарит по моему лицу расфокусированным взглядом.

Сжимаю её талию, когда она, закинув руки над головой начинает потягиваться. Глажу. Надавливаю большими пальцами под рёбра, тут же вклиниваясь у неё между ног.

Чёрт, мне так невыносимо сильно хочется снова быть в ней, что сдерживаться нереально сложно. Особенно сейчас, когда на нас обоих нет одежды, и я животом ощущаю её возбуждение.