Катя тоже убежала к подружке, а Петрович с супругой занимались каждый своими делами. В духовке запекался гусь с яблоками. Как же вы любите испортить мясо всякими никчемными добавками. По дому плыл аппетитный запах жареной птицы, ох, чувствую, доведут они меня до обморочного состояния своими ароматами. Я, как обычно, лежал на диване, глотая образовавшийся ком в горле, затем спрыгнул на пол и пошел доедать свой корм. Пусть и не гусь, но хоть что-то. Проходя мимо елки, вдруг из ниоткуда раздался громкий голос: джингул белс, джингул белс!Я потом понял, что это была песня, но сначала мне показалось, что кто-то с криком на меня нападает. Я от страха подпрыгнул на месте чуть ли не до потолка. А что произошло дальше, я, честное слово, даже не помню, видимо, был в состоянии аффекта. Я отступил шаг-два назад и, со всей силы оттолкнувшись от пола, запрыгнул на дерево. Как потом оказалось, это были мигающие лампочки с такой мелодией. Они то вспыхивали, то гасли, то мерцали, и происходило это всё как бы в разнобой, иными словами, сразу не сообразишь, что происходит. И вот когда огни внезапно вспыхнули, запел невидимы певец, скажу вам, мелодия отвратительная, испугался я жутко. Придумают же, всякую ерунду. Но, клянусь вам, я не знал, до чего дошел ваш прогресс. Недолго пел этот невидимый «джинглик», ёлка закачалась под моим весом и вместе со мной рухнула на полк. Звезда с макушки свалилась и разбилась на мелкие стекляшки. Только после того как я очутился на полу под елкой, я понял, что натворил что-то ужасное. Думать о последствиях было некогда, я быстро убежал в укрытие и уже там размышлял едва ли не до самого нового Года. Спрятавшись за котел, отряхнувшись от колючек и всяких блестяшек, я надолго замер. Сижу и думаю: неужели нельзя как-то покрепче елку установить? Ну, в самом деле, что это за дерево, которое не может выдержать обыкновенного домашнего кота. Не знаю, сколько прошло времени, но я успел задремать. Эх, жалко, не успел корм доесть, сколько придется здесь сидеть неизвестно. Так и с голоду можно опухнуть. И вдруг слышу голос Татьяны Михайловны:
– Сократ, ну. почему ты такой бестолковы? Я же тебя предупреждала! Господи, да за что же мне это наказание в виде кота!
Ничего себе! Теперь, оказывается, я наказание.
Слышу, пришел Александр Петрович:
– Что опять? – спрашивает он у Татьяны Михайловны.
– Что с ним делать? – тяжело вздохнула женщина, – достал он меня уже, что ни день, то сюрприз. Когда-нибудь он станет нормальным котом?
Я даже не сомневался, что буду, как всегда, виноват. Я ведь рассказал вам всю правду, вы же знаете, что я не собирался бодаться с этой проклятой елкой. Все этот Джингул Белс виноват, и откуда он взялся на мою голову. Если бы он меня не испугал, то и елка бы ваша осталась не тронутой. Из засады я слышал, как хозяева вновь ставили елку, а Александр Петрович мечтал о новом моём наказании.
– Сократ, сдалась тебе эта елка, – бурчал он, – ведешь себя, как подросток. Нам что елку в клетку ставить из-за тебя?
Смеется что ли надо мной, как такое возможно елку в клетку ставить? Но, оказывается, возможно и такое. Раньше мне казалось, что я один такой кот на земле, который не дружит с елками, а потом Димка показал мне в своём ноутбуке фотографии, как люди оберегают свои ёлки от беспокойных животных. Представляете, что придумали? Ставят елку, нижние ветки все обрубают, оставляют только верхние и их наряжают. Как будто мы не умеем лазать по деревьям. Или, например, прикрепляют елки к потолку вниз головой, но ведь при желании и туда можно запрыгнуть. А еще наряжают вместо елки большой кактус, вот это, конечно, великий подвох, на такую елку я бы тоже не покусился, имею печальный опыт общения с этим отвратительным растением. А некоторые граждане действительно ставят ёлку даже в клетку. Увидев это фото, я понял, что Александр Петрович не шутил. На той фотографии звери сидят под клеткой с тоской глядя на блестящее дерево: вот уж точно – видит око, да зуб неймет. Признаюсь честно, до сих пор, когда слышу песню Джингул Белс, у меня шерсть встает дыбом.
А вообще, зиму я люблю, правда, из окна теплой комнаты. Пробираюсь в Димкину комнату, занимаю позицию на окне и жду пока появится моя королева. Люблю смотреть, как идет снег. Снежинки, кажется, летят не вниз, а вверх, ложась пуховой периной на ветки елей, забираются на заборы, крыши домов. На улице сразу становится светло и как-то нарядно. Но, правда, скоро этот вид из окна надоедает. Хочется разнообразия, движения, а зимой, увы, вся природа спит.
Татьяна Михайловна однажды рассказывала детям:
– Помню, в детстве, возвращаясь из школы домой, мы с подружкой нарочно шли по сугробам, да выбирали такие, которые были поглубже. А еще катались с горки до посинения губ, приходили домой и прятали от родителей под батареей штаны с кусками намерзшего льда, потому что знали, в следующий раз не отпустят. А самое смешное, пытались лизнуть на морозе санки и ели мороженое из снега, – улыбнулась женщина.
– Мама, а я помню, как мы с тобой катались на ватрушке, как она перевернулась, и мы с тобой кубарем летели с горы, – засмеялась девочка.
– Да, весело было, – улыбалась Татьяна Михайловна, – вы, когда маленькие были, мы постоянно куда-то выбирались, то на каток, то на лыжах ходили, а сейчас вы выросли, мы все в делах, заботах, времени на совместный досуг не хватает. Это неправильно, надо всем вместе куда-нибудь сходить, например, на коньках покататься. В нашем парке такой огромный каток открыли, с музыкой, с горячим чаем.
– Да, знаю, мы с девчонками иногда ходим туда, там правда, очень здорово, – согласилась девочка.
В окошке напротив появилась моя зазноба, такая же белоснежная, как и зима. Я любовался ею, почему то именно зимой она мне казалась еще красивей. Смотрел на нее и мечтал о лете, кода я смогу увидеть ее и почувствовать ее запах. А пахла она невероятно, никогда раньше я не чувствовал такого благоухания от других кошек. Я зимой всегда с тоской вспоминал теплые летние дни. Как бывало, выйду на улицу, душа поет, солнце светит, птички щебечут. Я хоть и охотился на них, но все же любил слушать их песенки.
Растянусь на травке и наблюдаю за происходящим вокруг. Вдруг слышу шорох, притаюсь, к земле прижмусь и лежу тихо-тихо. А это птички стаей слетели с ветки, ходят по траве червячков выискивают. Жду, когда ближе подойдут. И вдруг, прыжок и вот она добыча. Когда охотился на мышей, я их не ел, почему то брезговал, приносил их на порог дома, тем самым показывая домочадцам, что я тоже тружусь, отрабатываю свой корм и охраняю дом от всяких вредителей.
С птичками дело обстояло иначе, от этого лакомства я никогда не отказывался. Вот вы, например, любите курочку, а это, между прочим тоже птица. Так что не корите меня сильно. Природу не обманешь. Коты обладают разными наследственными инстинктами и один из них – охота. Все-таки инстинкты удивительно сильная вещь. Даже будучи сытым, я всегда реагировал на звук или вид возможной добычи, и никогда не упускал шанс поймать ее. Честно сказать, я скорее охотился ради удовольствия и никогда не планировал охоту заранее, просто действовал по обстоятельствам. После охоты моя хозяйка сразу определяла, где я был:
– Сократ, опять на птичек охотился? Морда довольная и вся в перьях, – говорила женщина, – тебя что дома не кормят?
Дорогая моя женщина, ну, как же ты не можешь понять, это совсем другая пища, добытая своими лапами, когтями, зубами. Я же, как ни крути, потомок хищников, и охота для нас это философия жизни.