— То есть ты уже все окончательно решила?

— Да, — не хочу, чтобы он думал, будто я таким способом перетягиваю на себя внимание и вымогаю поднять мне зарплату. — Меня уже ждут на новом месте.

— Хорошо. Я визирую твоё заявление. Отработка две недели. И можешь быть свободна.

— Демьян Анатольевич, — начинаю уверенно, но уже чувствую, что моя попытка окончится полным провалом. — По согласованию с руководством можно не отрабатывать две недели. Отпустите меня раньше? Я помогу с поисками замены.

Глаза руководителя наполняются кровью, как у быка. Ноздри раздуваются. А атмосфера стремительно тяжелеет. И кажется, в воздухе уже мелькают молнии. Это было неминуемо.

— Алиночка. У тебя свои обязанности, у Веры — свои. Пусть человек выполняет свою работу. Ведь именно за это я ей плачу.

— Это ведь на усмотрение начальства.

Хочется закрыть уши и не слышать того, что будет дальше. Потому что я точно знаю, что он сейчас скажет. Я уже узнаю влажный блеск его поросячьих глаз.

— Нуууу… — тянет наигранно мягко. — Так положено. Тебе в любом случае необходимо будет отработать уход.

В горле пересыхает, когда этот обрюзгший мужчина поднимается со своего места и движется ко мне. А я в панике оцениваю обстановку и расстояние между мной и спасительным выходом.

— Если хочешь уйти прямо сейчас, — он останавливается в десяти сантиметрах от моего стула и произносит дикую фразу, от которой хочется сходить в душ, — мы могли бы что-то придумать. Вместе…

Меня начинает трясти, потому что мужчина, противно облизывая губы, делает ещё один шаг и поворачивается ко мне. Мой взгляд упирается в классическую пряжку ремня, а ладонь Демьяна Анатольевича накрывает серебристый металл. И слегка поглаживает.

Я тяжело сглатываю, а ноги приросли к полу. Не могу с места сдвинуться.

— Как ты на это смотришь, Алиночка?

Он кладёт мне руку на плечо, а я отмираю и вскакиваю с места. До двери путь отрезан. Демьян Анатольевич точно меня схватит.

— Даже не рассматриваю такой вариант.

На его лице играет победная улыбка. Он чувствует себя королем положения. Да что уж юлить. Он таким и является.

— Ну значит, мы будем разговаривать по-другому.

Я отпрыгиваю в сторону, но моя рука оказывается зажата толстыми короткими пальцами.

Тихо вскрикиваю, стараясь освободиться, но он держит крепко. И резко притягивает к себе ближе.