Он дышал коротко, беспорядочно, обхватывая рукой свой член, выгнув шею назад, пока голова не легла на край ванны.

Сжимая его, Итан мог только представить, каково было бы ощущать ее губы, скользящие вверх и вниз по его длине, ее острые клыки царапали бы его чувствительную кожу с нужной силой. Он закрыл глаза, позволяя себе глубже погрузиться в этот образ, стоявший перед ним.

Ее темные локоны были бы распущены, дикие и густые, они ниспадали бы ей на плечи, и он погрузил бы в них руки, переплетая пальцы и крепко держа, чтобы у нее не было ни малейшего шанса отстраниться.

Затем, как только эти нечеловеческие серебристые глаза встречались бы с его глазами, он бросался бы вперед, наблюдая, как исчезает в ее горле, пока ее нос прижимался к его животу.

Ее горло бы сжималось, когда она обхватывала ртом его член, слезы текли бы по ее щекам, а ногти царапали его, когда она молча молила о глотке воздуха, Вэра выглядела бы чертовски красивой.

С тех пор, как у Итана был первый раз, он никогда так долго не был без женщины. Итан не нуждался в близости и не желал этого так, как, казалось, большинство мужчин, которых он встречал. Он всегда делал это только для того, чтобы поддерживать свой безупречный распутный образ.

Но в последние несколько дней все было иначе. Сложнее. Ему все еще не нужен был секс как таковой. Он просто нуждался в ней. И с каждым днем, проходившим без нее, ему становилось все хуже. Его тело чертовски жаждало ее и умоляло о ней, доводя его почти до безумия.

Это было похоже на физическую боль, от которой он не мог избавиться, чем бы ни занимался. Тренировки, выпивка, карты – ничто. Абсолютно ничто не помогало утолить тот неистовый голод, который он испытывал к Вэрали.

Может быть, если бы Итан не был так чертовски близок к тому, чтобы заполучить ее, он чувствовал бы себя более уверенно. Но он это сделал. Он провел пальцами по ее телу, прижался губами к ее теплой коже и почувствовал, как зависимость проникает в него, как уличный нар-котик.

– Черт, – выплюнул он, сильнее сжимая себя кулаком, слушая, как вода плещется и разливается вокруг него, желая, чтобы вместо этого здесь была она, стонущая и умоляющая.

Внезапно отпустив себя, он задохнулся, вцепившись в край ванны так, что побелели костяшки пальцев. Он отказывался продолжать удовлетворять себя каждую ночь, как какой-нибудь не управляющий собой подросток. Это не помогало, от этого становилось только хуже.

Молодой человек сделал вдох, задержав дыхание и считая про себя, прежде чем выпустить струйку воздуха. Может быть, если он удовлетворит свою фантазию, утолит жажду единственным доступным ему способом, тогда он сможет продержаться до ее возвращения.

Все честно, если в процессе он будет представлять себе свою невесту и желать ее, верно?

Расслабив руку, он наклонился и потянул за шнурок, прикрепленный к колокольчику на стене. Его слуга, пожилой седовласый мужчина, вбежал секундой позже, держа в руках чистую одежду, чтобы помочь ему вытереться и одеться.

Итан покачал головой, и это движение вызвало острую боль в его все еще заживающем носу. Черт возьми, Гибсон.

– Они мне пока не понадобятся, Кэл. Я поймал себя на мысли, что хочу, чтобы теплое тело составило мне компанию, и я не могу ждать долго.

Кэл кивнул, на его лице появилась понимающая улыбка. Итану на самом деле нравился старик, по крайней мере, больше, чем большинство людей во дворце. Он работал на него много лет, с тех пор как предыдущий истек кровью и умер на полу у его ног. Этот человек вполне привык к его просьбам.

Он повернулся, чтобы уйти, но Итан щелкнул пальцами, останавливая его на полпути.

– Худощавое телосложение и вьющиеся каштановые волосы, Кэл. Меня больше ничего не волнует. Но ее волосы должны представлять собой длинную копну темных кудрей.

Его слуга снова кивнул, прежде чем повернуться и выскользнуть из комнаты. Как только дверь захлопнулась, Итан встал и перешагнул через край ванны, молча наблюдая, как струйки воды стекают по его обнаженному телу и скапливаются у ног.