— А чудовищ помнишь? Они прэступники, а не самоубийцы. Они в цивилизованную часть колонии пошли.

— И мы за ними! — воскликнул Изя и хотел вскочить с лавочки, но так как он был перегружен только что полученными взятками, не вскочил, а тяжело поднялся. — Идем! — повторил он.

— Себастиан! — поддержал Себастиан товарища и штаны, которые падали от того, что в карманах лежало четыре бутыли «бухла».

Робот Андроник молча кивнул и зашагал вперед — туда, где клубился серый туман периферии Пятого Загробного Мира.

Как того и следовало ожидать, ифриты и робот довольно быстро и без приключений добрались до контрольно-пропускного пункта центра Колонии X. Пройти через КПП для них тоже особого труда не составило, потому что Себастиан и Изя предъявили дежурному полуцутику К-ка-а служебные удостоверения, а робот Андроник— могучий металлический кулак.

— Проходите, — кивнул К-ка-а. — Только я собаку сторожевую сейчас на цепь посажу…

— Какая же это собака? — удивился Изя. — Это человеческий покойник.

— Я не покойник! — заплакал, лязгая цепью, сидящий на корточках худощавый хлыщ в перепачканном белом костюме. — Я передовик психоделического фронта и ветеран наркотических иллюзий! Я не покойник, я генеральный продюсер и оригинальный человек.

— Фу! — строго прикрикнул на хлыща К-ка-а. — Сидеть! Команды «голос» не было. Неотесанный еще домашний питомец, — пояснил дежурный полуцутик ифритам. — Мне его только недавно подарили. Одни хорошие товарищи.

— Я не домашний питомец! — взвыл хлыщ. — Я представитель прогрессивной прослойки общества! У меня у самого домашний питомец есть. Королевский карликовый пудель. Зовут — Коитус… Уважаемые галлюцинации! — взмолился хлыщ, поднявшись на ноги и снова пав на колени. — Дорогие галлюцинации! — заломил он руки, поочередно обращаясь к каждому из присутствующих. — Прекрасная рогатая галлюцинация, прекрасная усатая здоровенная галлюцинация, прекрасные двухголовые галлюцинации, отправьте меня, пожалуйста, домой! Я больше никогда-никогда не буду глотать таблетки и курить траву. Я даже пиво пить не буду… Ну пожалуйста…

— Фу! — снова прикрикнул на него К-ка-а. — Сидеть! Неотесанный, — повторил дежурный полуцутик, — но поддается тренировке.

Хлыщ горько рыдал, закрыв лицо руками.

— Н-да, — проговорил Изя, когда троица миновала КПП. — Как плохо, оказывается, быть человеческим покойником.

— Себастиан?

— Да потому что хлопотно, — пояснил свою мысль Изя. — Того и гляди превратят в коней, гномиков… А то и на цепь посадят…

— Себастиан, — вздохнул Себастиан, как обычно, соглашаясь со своим взводным.

— Что это, интересно, происходит? — пробормотал полуцутик.

— Ты ко мне обращаешься? — осведомился Никита. — Не знаю. Понятия не имею…

Трехэтажное восточное строение возвышалось на пятачке, куда выходили четыре улицы — с четырех разных сторон света. С четырех разных сторон света на пятачок стягивались четыре разных отряда.

— Повстанцы! — выдохнул Никита. — Вот так здорово!