– Мы те, к кому ты пришла за спасением, – говорит Кайоши. – И ты не ошиблась – мы тебя спасём.

И он довольно улыбается, не сводя глаз со стройных ножек в красных чулочках… и белоснежных трусиков выглядывающих из под короткого платьица.

Она снова теряет сознание, наверное от боли, и я чтобы не терять время – и не потерять жизнь незнакомки – пробую осторожно перевернуть её.

Нужно поискать еще одну рану. В том, что она есть у меня нет никаких сомнений – пятно на постели становится всё больше и больше.

Перевернуть получается и теперь я вижу багровое пятно на спине, в самом низу, прямо над трусиками – так вот откуда столько крови.

Достаю нож и начинаю тихонько, стараясь не поранить кожу девушки, разрезать платье. Получается не очень быстро – я ведь делаю такое впервые. Само платье немного жаль – оно красивое, но сейчас нужно думать о жизни незнакомки – раны не слишком большие, но кровь уходит очень быстро.

Немного повозившись я всё же справляюсь и теперь ничего не мешает рассмотреть рану – девушка осталась в одних трусиках. Ну и колготках на подвязках – но они не в счёт.

– Еще один талисман, – командую я и Кайоши тут же снова лезет в свою сумку.

Находит и вручает мне, а я приспустив трусики – мешают – приклеиваю талисман прямо на рану.

Девушка стонет – больно, знаю.

– Потерпи, – шепчу я.

Теперь наша новая знакомая уже в безопасности – талисманы Кайоши никогда не дают сбой.

Трусики конечно лучше бы вообще снять – они всё равно залиты кровью, но вряд ли это будет вежливо – мы ведь с девушкой совсем не знакомы.

– Ты когда нибудь стирал женские трусики? – спрашиваю у Кайоши.

– Нет, – икает он, теряя челюсть.

– Справишься? – я бы помог поднять ему челюсть с пола, но сейчас не до этого. – Только это надо сделать быстро – чтобы не смущать её. Пока она без сознания. Нужно просто сделать доброе дело, о котором она никогда не узнает.

– Ладно, – Кайоши икает снова и тянет руки.

Рано тянет – трусики еще нужно как-то снять.

Правую руку тихонько просовываю под бёдра незнакомки и приподнимаю их, а левой пробую стянуть с попы тонкую ткань.

Можно было бы конечно разрезать их, но… нельзя.