Встав, я направилась к выходу, не сомневаясь, что блондин, чьи намерения в отношении одной темноволосой девицы сейчас были тверды как никогда, последует за мной. Выйдя из зала, красавчик спросил:
– Ну и чем ты будешь завязывать мне глаза?
Улыбаясь, плавным движением стянула левую перчатку:
– Давай, чемпион, ты же ничего не боишься. Я знаю, где здесь есть укромное место… Только не подсматривай.
Завязав ему глаза перчаткой, что закрывала до этого мою кисть и предплечье (слава безразмерному полинейлону), повела к черному входу, ведущему прямиком на сцену.
Похоже, Браен был на кураже и в предвкушении, да и выпил, поэтому чувствовал себя в полной безопасности. Зря!
За что ценю Прит – если она берется за дело, то делает его качественно. Вот и сейчас, пока мы блуждали по кулуарам, подруга сотворила почти невозможное – музыка смолкла, и зал встретил нас гробовой тишиной. Сотни пар глаз устремились на сцену, где были приглушены диодные софиты.
– Ну, давай же, мы уже почти на месте! – нежно мурлыкая Браену на ухо, я провела пальцем по его шее от мочки к ключице. – Раздевайся, а я сейчас.
Дабы поддержать порыв, даже расстегнула остатки пуговиц на его рубашке.
Да… как-то я не учла, что военные не только одеваются быстро, по команде. В порыве страсти они и раздеваются столь же шустро. Вот только довершить картину бесплатного стриптиза не дал выкрик из зала:
– Браен, мать твою, это ты?
Несостоявшийся любовник разом скинул импровизированную повязку, оставшись в одних трусах и носках. Симпатичные такие, черненькие труселя, посередине которых красовалась надпись: «Разожги мое пламя». Пламя, к слову, полыхало вовсю, без чужой помощи. Злобный взгляд в мою сторону был способен испепелить почище лазера.
Основное правило ведения боя гласит: «Правильно оцени противника». Его нам вдалбливали с самого первого занятия в училище.
Я оценила, ужаснулась, и в голове запоздало зародилась здравая мысль: «Долбаный коркат!» Сняв с ног туфли и подхватив каблуки, ринулась в забег по служебным помещениям.
Да, месть удалась, только как бы дальше не пропасть… Ведь если этот склад тестостерона меня догонит, то мало не покажется. По прямой наш забег грозил завершиться в считанные минуты.
Надо петлять! Я лихорадочно заозираласть. Из одной приоткрытой двери коридора валил пар и слышался звон посуды. Недолго думая нырнула туда и оказалась на кухне. В колбах и пробирках вываривались деликатесы, а вот в посуде попроще – кастрюлях и сковородках – шкварчала и бурлила более привычная моему глазу еда.
Пролетев стрелой меж духовых шкафов, я увидела то, что искала: достаточно большую вентиляционную решетку под потолком. Одним махом вскочив на металлический стеллаж, находящийся аккурат под вентиляцией, я приготовилась вырвать решетку. Ухватилась посильнее и резко дернула, при этом чуть не свалилась обратно, – оказалось, что она просто приставлена. Не тратя ни секунды, ввинтилась в шахту воздуховода, приставив решетку на место. Что ж, посижу здесь. Вперед ползти смысла нет – далее ход все равно сужался. Сдавать назад – над плитой клубится пар, а обвариться, грохнувшись в кастрюли, если короб не выдержит мой вес, – увольте от такого сомнительного удовольствия.
Пульс отдавался в ушах, страх и азарт бурлили по венам. Но я попыталась затаиться и прильнула к решетке. Хорошо, что Браен не рассчитывал на такой резкий старт со стороны вроде бы обычной девицы. Это и дало мне пару мгновений форы. Повезло еще и в том, что на кухне в момент моего взлета под потолок не было свидетелей.
Злой и мрачный, как черная дыра (разве что не поглощающий материю вокруг), Браен пронесся ураганом по кухне и, наткнувшись взглядом на входящего с компактусом овощей повара, схватил беднягу за грудки.
– Где она?! – ревел блондин – Где эта сволочь?!