Любо, братцы, жиить!

Мужик с ключами вернулся, кинул мне покрывало со словами: “В девять моя смена закончится, до этого времени молчи. А потом ори сколько влезет!” Обрадовавшись такой щедрости, я клятвенно заверила тюремщика: “Молчать буду как рыба!”

Под покрывалом я даже умудрилась задремать. Проснулась от громкого смеха и бряцанья железных дверей. Стало быть смена “почетного караула” местной темницы.

“Значит, можно снова петь,” - зевая подумала я. Но пригревшись под покрывальцем, снова уснула.

Проснулась, когда в окно (хотя больше оно походило на щель в конце тоннеля) вовсю светило яркое весеннее солнце. Ещё полдня я пела. Ну, как пела… орала, всё, что приходило в голову.

Расстелив покрывальце на полу, я улеглась на него. Головой лежала прямо к решетке, мне так свет в оконце виднее. Глядя на плывущие в небе облака и щурясь от яркого света, снова затянула:

Я на солнышке лежу!

Я на солнышко гляжуу!

Все лежууу и лежууу

И на солнышко гляжуу!

Когда мимо моей камеры в очередной раз проходил нервный тюремщик в чёрном, я решила поделиться с ним ценной информацией и предложить сотрудничество:

Чёрный дяядькааа, что ты вьёошьсяяя

Над моеею головой?

Тишины ты не добьёошьсяяя,

Лучше, дядькаа, со мной спооой!

Тюремщик сплюнул, выругался и, громко топая, ушёл восвояси. А мне как-то надоело уже петь, и я решила ознакомить местный неискушенный в поэзии народ с творчеством русских классиков, подстраивая бессмертные строки под своё настроение.

Я Вас любил! Любовь ещё быть может

В душе моей угасла не совсем,

Но пусть Вас это больше не тревожит,

Идите нафиг, без раздумий, насовсем!