— Ты что обиделась, что я так долго работал? — уточнил на всякий случай неё, хотя и сам понимал, что дело абсолютно не в этом.
— Я? Нет, — бесцветным голосом прохрипела она.
Остановился и внимательно посмотрел на неё. Затравленная. Непонятные зажимки. Боязливый взгляд…
— Что происходит?
Молчит. Поступила глаза в пол. Перевёл взгляд на прислугу. Может та мне объяснит, что происходит. Обе молчат, как нашкодившие котята.
— Я задал вопрос. Дионисса, может быть ты ответишь?
— А что такое, милорд? Всё вроде в порядке?
Она что из меня дурака делает? И голос при этом такой…
— Уверена? Моя жена боится мне в глаза смотреть, а ты говоришь, что всё хорошо? Что ты ей обо мне такого наговорила?
— Я? Нет! Что Вы. Как можно. Просто госпожа себя неважно чувствует…
— Что с тобой? — обращаюсь к замершей, как каменное изваяние и изрядно побледневшей в этот момент жене. Молчит. Может температура? Тяну руку, чтобы потрогать лоб, и она непроизвольно отшатывается от меня, вскидывая руку в защитном жесте…
Не понял. Помимо странностей в поведении супруги замечаю другое. Рука. Показалось? Хватаю её за руку, и резко поднимаю вверх рукав. Не показалось. Брачная татуировка, которая прорисовалась у нас с ней в храме на руках. Её нет. У неё на руке она исчезла. Что за черт?! Как такое вообще может быть? Почему?
Резко перевожу взгляд на свое запястье. Мой брачный браслет на месте.
— Что это? — рычу я, тряся Марину за руку.
И она пугается моего поведения. Чуть ли не присела от страха, и смотрит такими испуганными глазами, как кролик на удава. И эта её реакция ещё больше выводит из себя. Вместо моей дерзкой и язвительной жены передо мной пугливое нечто, которое дрожащим голосом пищит:
— Я не понимаю, что Вы от меня хотите?
— Вы?! Когда это мы с тобой стали на Вы? Где брачная татуировка?
Теперь и Марина, хотя уже очень сильно сомневаюсь, что передо мной именно она, а вместе с ней и Дионисса уставились рассматривать её запястье.
— Ничего себе! Не думала, что такое может быть… — удивлённо ахает прислуга.
Хватаю её, не церемонясь, под локоть и требую: