– Очень приятно, Валерий Николаевич! Да вы присаживайтесь. Быстро у нас с вами не получится. У меня, видите ли, на сегодня другие планы. И они никак не совпадают с вашими. Вот если бы вы предупредили меня заранее, то я бы, конечно…

– Ну, что ж! Тогда придется вас просто задержать и доставить против вашей воли.

– Это вряд ли! Кто старший в группе вашей силовой поддержки? Подскажите Валерию Николаевичу. Я вижу, вы уже осмотрелись.

Майор с непониманием на лице обернулся к одному из бойцов сопровождения. Совершенно не высокий, если не сказать низкий, но оттого почти квадратный при его ширине плеч, боец сделал шаг к майору и, что-то негромко говоря, кивками указал на нечто, находящееся по разные стороны от собеседников.

Майор проследил взглядом по указанным направлениям и обнаружил скромно стоящую в стороне старенькую БМП-1, башня которой была развернута на них. С другой стороны такую же позицию занимал такой же старый БТР-60. Но самой неожиданной огневой точкой оказался древний ГАЗ-51 с направленной на них зенитной установкой счетверенных «максимов».

– Сергей Владимирович! Вы понимаете, что за этим может последовать?

– Догадываюсь и всеми силами стараюсь избежать худшего варианта. Поэтому присаживайтесь за стол. Пообщаемся. Даю слово – если никто из нас не будет делать преждевременных выводов и вытекающих из них действий, все закончится благополучно.

– Не понимаю, на что вы надеетесь.

– Надеюсь на благоразумие. Понимаю, что бойцы, которых я вижу, – еще не все. Часть должна была остаться с той стороны для нейтрализации и контроля внешней охраны. Но, как ваш старший уже наверняка смог убедиться, связь здесь, прямо скажем, не очень. Да просто не в дугу здесь связь с той стороной. Поэтому если и пойдет еще группа вам на помощь, только после того, как разберется с проблемой там. А на все требуется время. Я сегодня с утра сижу тут и жду. Жду одного важного момента, к которому готовился последний год. По идее, мне нужно было бы сидеть в ангаре, но уж не хотелось пропускать такой погожий день.

И вот когда этот момент наступит – я готов все рассказать. Все как есть. Кстати! Пока есть время вам всем покинуть это место и избежать попадания в… определенные обстоятельства, при которых выбора у вас уже не останется. Понимаю, что по головке вас не погладят и, возможно, снимут погоны. Но вы останетесь со своими семьями. На мой взгляд, это крайне важно.

– Все же вы нам угрожаете, – констатировал Никодимов.

– Нет. Не совсем так. Я просто вам предлагаю. Как там раньше говорили? Люди, слушайте и не говорите, что не слышали!

Неожиданно заговорила рация в нагрудном кармане штормовки Фомичева.

Громкость была достаточной, чтобы ее слышали все находящиеся рядом.

– Сергей Владимирович! Сергей Владимирович!

– Слушаю тебя, Александр Владимирович!

– Переход свернулся! Слышите? Переход исчез!

– Слышу, Александр Владимирович! Вечером на планерке объявим всем начальникам служб и отделов. И… поздравляю вас и нас всех! Революция, о которой так долго говорили большевики – свершилась!

Во время этого разговора Фомичев обмяк, как будто освободился от какого-то груза. Если раньше он держался спокойно, но именно держался, и было заметно, что это стоило ему определенных усилий, то вот сейчас он действительно успокоился.

– Все! Все, парни! И для тебя, Валерий Николаевич, и для вас, бойцы! Вариантов не осталось. Я не рассматривал варианты «быть или не быть». Я имел в виду положительный исход во всех случаях, но теперь все! Упустили вы время.