Аллегра во все глаза смотрела на свое отражение. Какой взрослой она выглядит! Никогда еще у нее не было такого ослепительного наряда!

Она поворачивала голову так и этак, восхищаясь собой.

Цвет ткани идеально оттенял ее перламутровую, словно светящуюся, кожу. Волосы переливались рыжевато-красными огоньками, глаза казались двумя аметистами.

— Да… — выдохнула она, не промолвив больше ни слова.

Но мадам Поль поняла.

— У вас еще будет шаль, кремовая с серебром, тончайшая, как паутинка, кремовые лайковые перчатки до локтей, крохотный ридикюль из серебряной парчи и серебряные же лайковые туфельки. К этому наряду подходит только жемчуг, мадемуазель Морган. Это создаст общее впечатление элегантности и безграничной чистоты.

— Верно, — прошептала Аллегра, не в силах оторвать глаз от зеркала. Интересно, что подумал бы Руперт, увидев ее такой? Наконец она с вопросительной улыбкой повернулась к тетке. Леди Эббот одобрительно кивнула.

Платье осторожно стянули и отложили, чтобы окончательно дошить в мастерской. Настала очередь Сирены. Ее платье оказалось ничуть не хуже, скроенное в том же стиле из бледно-голубой шелковой парчи с узкой сапфирово-синей бархатной лентой на талии и кремовыми кружевами на рукавах.

Правда, верхняя кружевная юбка отсутствовала, зато подол на три дюйма вверх был присборен. Сирена взвизгнула от удовольствия и закружилась перед зеркалом.

— Шаль кремового кружева, перчатки до локтя, ридикюль и туфли цвета ленты, и тоже жемчуг, леди Сирена. Общий эффект деликатности и хрупкости, дополняющий облик красавицы блондинки. Вашей маме придется отгонять джентльменов хлыстом, миледи.

Девушки дружно рассмеялись, и даже леди Эббот не смогла сдержать улыбки.

— О мадам! — воскликнула Сирена. — Если все остальное так же великолепно, весь Лондон станет нам завидовать.

Модистка лукаво усмехнулась:

— Несомненно, мадемуазель. Несомненно!

— А как насчет придворных туалетов? — встревожилась леди Эббот.

— Сесиль, принеси кринолины, — распорядилась мадам. — Они такие неуклюжие! Не понимаю, почему ваш король Георг так на них настаивает. Большинство молодых девушек не умеют носить кринолины и, уж конечно, не осмеливаются в них сесть.

— Таков обычай, а король не из тех, кто легко смиряется с переменами.

— Как все мужчины, — бросила мадам Поль, пожимая узкими плечами. — Почему король должен от них отличаться? И кровью истекает, как обычные люди. У меня была возможность узнать это, когда бедному королю Людовику снесли голову с плеч. Благодарю нашего Господа за то, что у меня хватило ума покинуть Францию, прежде чем это случилось.

— Но кто бы тронул известную модистку? Вы никому ничего не сделали, — удивилась Аллегра.

— Я шила исключительно для аристократов, — пояснила мадам Поль. — И работала с сестрой и племянницей. Франсина поехала со мной, но Ортанс отказалась расстаться с родиной. И что же? Ее казнили вместе с другими невинными людьми, преступление которых заключалось лишь в том, что они работали на знать.