– Лаврецкий, ты что творишь? – Она резко повернулась к нему, и каштановые волосы взметнулись.
– В смысле? – притворился дурачком тот.
– В прямом! Тебе только плакат осталось написать «Я с ней переспал»! – возмущалась Лина. – Ты представляешь, что будет, если Инга догадается?
– А что в этом такого? – невозмутимо откликнулся Кирилл. – Ты сама тысячу раз повторила, что мы взрослые люди. Значит, ни мнение моей сестры, ни твоих родственников не должно нас волновать. Так почему оно тебя волнует?
– Так тебя не только мнение близких, тебя и мое не волнует, – сделала акцент Василина. – Может, хватит уже свое ЧСД за мой счет повышать?
Кирилл в ответ лишь закатил глаза – вот она, вечная тема. И что ей не нравится? Почему ему попалась какая-то неадекватная девушка? Любая другая на ее месте только радовалась бы, если б он стремился афишировать их отношения. А эта сверкает глазами так, будто стремится проделать в нем несколько дырок. И в этот момент такая хорошенькая, что так и хочется поцеловать. И не только.
– Лина, если ты сейчас не успокоишься, я заткну тебя другим способом, – невозмутимо сообщил он. – Прямо возле офиса твоего отца, откуда в любой момент может выйти кто-то из твоих родственников. И, поверь, после этого ты про мое ЧСД даже не вспомнишь. Даже имя свое вспомнишь не сразу. – И его рука заскользила по ее бедру.
– Л-л-л-лаврецкий, – от неожиданности она даже стала заикаться, – давай, лучше забудем все, что произошло за последние два дня?
– Ты вот меня сейчас нарочно провоцируешь? – Он перехватил ее ладонь, пытающуюся сбросить коварного лазутчика, и поднес к губам.
Девушка как-то прерывисто задышала то ли от возбуждения (за последние дни ей многого для этого состояния не нужно было), то ли пытаясь успокоиться и считая в уме. Наконец она вырвала ладонь, сбросила его руку со своего бедра и резко сказала:
– Мы завтракать едем или нет?
Кирилл усмехнулся – в этом была вся Линка. Его девочка не любит, когда над ней одерживают верх, а тут она априори оставалась в проигрыше. Какая бы дурь у нее в голове ни водилась, выбить ее он сможет. А сестра его только поддержит. Если сначала не прибьет.
Завтрак прошел без происшествий – Василина все время держалась настороже. Когда они уже допивали кофе, Кириллу позвонил Родион Константинович и сообщил адрес родителей Ильи. Василина, наблюдая за милым разговором ее спутника и отца, не выдержала. Как только беседа была окончена, она отошла к дамской комнате и набрала номер отца:
– Папа, ты помнишь, что у тебя дочь есть, или окончательно меня на Лаврецкого променял?
– Васька, а что тебя не устраивает? – удивился родитель. – Нормальный парень, с ним очень приятно о делах пообщаться. К тому же я знаю, что с ним ты в безопасности.
– И это повод мне вообще не звонить?
– Ты же не любишь у нас отчитываться, – не понимал претензий дочери Мирославцев. – И я тебя сегодня видел – жива, здорова, независимость отстаиваешь. Все в порядке, значит, Кирилл о тебе заботится, и мне спокойнее. А то не нравится мне эта история с выбитым окном. Никогда у нас такого не было. Жалко, камеры во дворе так и не поставили, хотя я тысячу раз говорил. Но хулиганов у нас раньше не водилось. Тем более, это еще надо постараться к нам забросить. Все-таки не первый этаж.
– Может, просто совпадение? – заюлила Лина. С таким раскладом ей от Лаврецкого и до старости не избавиться. Или пока ему не надоест ее доводить. – Не обязательно же это связано с пропажей Аси.
– Не знаю, – задумчиво протянул Родион Константинович. – Доча, – его голос вдруг стал подозрительным, – а ты, случайно, не умудрилась кому-то насолить? Может, это тебе за что-то мстят?
Василина от неожиданности поперхнулась воздухом – да уж, родитель ее сыщик от Бога, ничего не скажешь. Ткнул пальцем в небо, попал в тучу.