– Да уж, терапия бы вам не помешала, – сочувственно покивал Глеб. – Ремнем.

– Так, давай-ка я твою сестричку депортирую баиньки, а ты мою. Иначе я ее грохну. – Кирилл строго посмотрел на растрепанное светловолосое чудо, которое зашлось в хохоте:

– Хорошая отмазка, братец. Просто замечательная. Никто ничего не понял.

Василина на этих словах хихикнула и добавила:

– Глебыч, не отдавай меня этому тирану. Он меня свободы лишает! – взвизгнула Лина и пропела: – А мне летать, а мне летать охота!

– Сейчас полетаешь. – Кирилл перехватил ее за талию и закинул на плечо. Девушка задергалась. Легким шлепком он попытался ее успокоить. – Цыц, а то еще упадешь. Мою сестру тащи в ванную и под раковину. Она так хоть немного протрезвеет.

– Что-то ты к Линке более мягок, – хмыкнула Инга и, когда Глеб потащил ее в ванную, резко заматерилась. – Левицкий, зараза, а я тебя еще другом считала! Стервец музыкальный! Я ж тебя прокляну, если ты меня под воду сунешь! Верни меня к Линке, немедленно! А то он опять ей голову задурит, – уже тише добавила она.

– В смысле? – От неожиданности шатен остановился и, не получив ответа, слегка тряхнул девушку. Но та уже сообразила, что вино за нее сболтнуло лишнего, и упорно начала играть в партизана.

– К Линке хочу! – тоном маленькой девочки заявила она и капризно надула губы. – Я по ней соскучилась, а тут даже поболтать не удается. Кстати… ты узнал про дачу? – почти трезвым голосом спросила она.

– Почти, – мрачно заявил Глеб. – Этот парень приполз домой никакущий, ничего адекватного сказать не смог, уснул прямо во время разговора. Я его к Яру отвез, он с утречка с ним побеседует, и поедем.

– Зато можно быть уверенным, что он нас не сдаст Илье, раз уж он лыка не вяжет, – попыталась подбодрить его Инга.

– По-моему, кто-то заговаривает зубы, – усмехнулся Глеб. – Что, не хочешь холодный душ? – И он, включив шланг, направил ей воду прямо в лицо. Девушка взвизгнула и отправила в обратный полет брызги.

У Лины с Кириллом было не так весело. Парень втащил ношу в комнату, сгрузил на постель. Девушка приподнялась на коленках и оказалась с ним на одном уровне.

– Знаешь, Лаврецкий, – тихо-тихо, почти неслышно, проговорила она, легонько касаясь ладонью его щеки. – Ты иногда таким лапочкой бываешь, что я почти готова в тебя влюбиться… Жаль, что ты всего лишь моя иллюзия.

– Я вполне реален, солнышко. – Он прижал ее к себе и легонько коснулся в мимолетной ласке губами ее носа, доказывая свою материальность. В ответ девушка лишь замотала головой:

– Неа! – И без того спутанные локоны взлохмаченными волнами легли на плечи, и она стала похожа на домовенка – растрепанная и сонная. – Ты всегда предаешь. Значит, ты иллюзия. И я тебе не верю. От слова «совсем». – И такой грустный-грустный и серьезный взгляд.

– Не в этот раз, – пообещал Лаврецкий. Их странную идиллию нарушила вбежавшая в комнату мокрая с ног до головы Инга. За ней ангелом возмездия решительно топал не менее мокрый Глеб.

– Эм… Я вроде сестренку просил охладить, ты-то чего полез под воду? – удивился Кирилл.

– Ты мою вроде тоже баиньки пошел укладывать, – демонстративно покосился Левицкий на лежащие на талии сестры руки Кира.

– Так он и укладывает, – хихикнула Инга. – Пошли-ка вы оба отсюда, мне переодеться надо. Линка, дашь что-нибудь?