Женщина, не обращая внимания, лишь плотнее закуталась в шаль.
— Мой глупый, маленький дурачок не понимающий самого себя. Ты такой же грубый и неотесанный мужлан, как и твой отец.
Эти слова взорвали Вийона яростью.
— Не смей упоминать имя отца, потаскуха!
Женщина повысила голос.
— Не забывайся, ты разговариваешь с матерью!
— У меня нет больше матери! — Губы графа сжались в тонкую упрямую нить.
Из темного угла донесся тяжелый вздох.
Я с нетерпением ждала, когда же с тобой это случится, когда ты, наконец, встретишь человека, который станет для тебя дороже твоей непомерно раздутой гордыни. Никогда меня не покидала вера в то, что великая богиня не оставит моего пропащего сына и дарует ему настоящую любовь, то испепеляющее душу чувство, ради которого ты способен на все, даже на предательство и измену.
Вийон уставился на мать тяжелым взглядом.
— Убирайся, я никогда не прощу и не смогу понять тебя.
— Ты все такой же, — женщина грустно улыбнулась, — жестокий и беспощадный.
Призрак плавно качнувшись подплыл к изголовью постели.
— Посмотри на нее, такая маленькая и хрупкая, но какая сила живет в ней. Гордая, неприступная и одинокая такая же, как и ты. Вы были бы прекрасной парой, но ты все испортил, как всегда. После того, что ты натворил уже ничего не исправить.
— Хватит! — Граф резко оборвал ее. — Я все сделал правильно и тогда, и сейчас.
Женщина лишь иронично улыбнулась.
— Конечно, ты все сделал правильно… Только спроси себя, что же ты тогда здесь делаешь, какое чувство держит тебя у ее ложа, что заставляет тебя бороться за жизнь этой несчастной девушки? Может быть, чувство вины грызет твое каменное сердце?
Улыбка исчезла с ее лица, а голос стал жестче и требовательней.
— Перестань лгать самому себе, эта девушка дорога тебе, она сводит тебя с ума. Ты влюбился в нее уже тогда, год назад, когда увидел ее впервые. Все твои попытки избавиться от этого чувства лишь загоняют тебя в тупик. Вытеснить любовь ненавистью. Прикрыться от любви местью. Ну и как помогло? Нет? И не поможет. Откройся ей, моли о прощении…
— Заткнись! — Вийон яростно вскочил. — Мне не о чем просить, и прощать меня не за что!