– Здравствуй Рудольф, – скрипучий голос тер песком по стеклу.

– Здрасьте.

– Следователь Главного управления имперской безопасности Йохан Шульц.

– Очень приятно, – бодро соврал Рудольф. Этот хер первый кто соизволил представиться. Другие только пугали и словоблудничали без меры.

– Я здесь чтобы помочь, – Шульц присел. Так волк говорит повстречав в лесу олененка.

– Спасибо. – пискнул олененок.

– Будем сотрудничать?

– С удовольствием. – Руди постарался привести мысли в порядок. Готовился какой-то грандиозный подвох.

– Для начала осмотрим пару вещей, – следователь зашуршал пакетом и выложил на стол странный набор: расползшегося по швам плюшевого медведя, перстень с падающим орлом в дубовом венке, и лист белой бумаги. Уставился выжидательно, цепко. – Это твое?

– Мое. – признался Рудольф. Смысл отпираться если все лежало в твоем рюкзаке? В конце концов таскать игрушки не преступление, в крайнем случае признак неопасного психического расстройства. Это они еще в рюкзак Кота не заглядывали…

– Знаешь что это? – Шульц коснулся печатки.

– Перстень немецких десантников. Отличительный знак. Снял со скелета в Свердловске, там еще несколько было, лежат с Великой войны. Вольф приказал их похоронить.

– А это? – Шульц указал взглядом на медведя.

– Сувенир из Мертвых земель. Я немного странный. Чуть-чуть совсем.

– Я так и думал, – неопределенно хмыкнул следователь. – А бумага?

– Первый раз вижу.

– А вот так? – Шульц перевернул листок и Руди внутренне сжался. Все, допрыгался. Отксерокопированный план деревни Стрелка, тот самый, что всучил сраный помощник врача, и благополучно забытый в одном из карманов. Идиот. Надо было выкинуть или сжечь. А лучше сжечь и выкинуть, для надежности. Изгиб реки, стороны света, пояснительные надписи на немецком.

– Детские каракули? – предположил Рудольф.

– Бумагу нашли в твоем кителе.

– Не припоминаю, там целая куча мусора.