– Отдай мне этих, – главарь указал на двух вышибал, что со скучающим видом терзали какую-то снедь в миске.

– Но… – нервно одернул замусоленный передник хозяин, – я ведь останусь без охраны, а впереди ночь…

– Ты ж сказал, что ведаешь, кто среди завсегдатаев ладный воин. Вот и выбери. А мне помощники теперича надобны, – на ладони Лисицы оказалась золотая монета, отчеканенная в далеком Смедине.

Корчмарь хотел было возразить, но, наткнувшись на жесткий взгляд, отступил. Склонился еще ниже, опустошил ладонь щедрого гостя и кликнул громил:

– Эй! Вас господин к себе требует!

– Погодь, – остановил хозяина забегаловки главарь. – Ты не ответил на мой второй вопрос.

– Коней? – переспросил корчмарь, но, уразумев, что подтверждения не последует, потоптался и выдал ответ: – Так это… лучше всего на постоялом дворе, только том, что у северных врат. Правда, покупка в денежку обойдется.

– Чего тебе надобно? – хором спросили вышибалы.

– Как звать? – сузил очи Лисица, изучая могутные станы.

– Дубина.

– Кувалда.

– Каким оружием владеете? – главарь прошелся взглядом по топорам да дубинам, что висели на поясах громил.

– Разным. Да все чаще приходится кулаками чесать, – поведал Кувалда, пригладив на затылке пепельно-серые косицы.

– А ну-ка, Серпутий, испытай молодцев, – велел Лисица. Подельник кивнул и встал.

– Только не в корчме! – дрожащим гласом возвестил о своем недовольстве хозяин, теребя от волнения передник, и тут же сник под напором взгляда Лисицы.

Зато посетители оживились – весть о предстоящем развлечении скорой волной прокатилась по залу, – даже сосуды с брагой да пивом отставили в сторону.

В ту ночь схватка не оставила ни одного недовольного, не считая хозяина…

Не успел Серпутий сделать и шагу, как в корчму ворвались латники, вооруженные до зубов. За их спинами мелькнула рыжевласая девка, у кривоватой лестницы, ведущей на второй этаж, ее остановило чье-то неприятное касание, точно холодком обдало. Блудница обернулась и наткнулась на пристальный взгляд косматой старухи в лохмотьях. Бабка мерзко улыбалась ртом, полным почерневших пеньков. Рыжая резко отвела руку за спину.

– Зря ты так, детонька, – угрожающе скрипнула старуха, будто нож к горлу приставила.

Блудница презрительно фыркнула и побежала наверх, все еще ощущая, как жгут ее тело черные, точно угли, очи. В какой-то миг остановилась, обернулась, но странной бабки и след простыл.