Странно. Мне всегда казалось, что программа обучения в Академии сильная. Взять те же пять драгоценностей — так называли математику, географию, совмещенную с религиозным воспитанием и этикетом историю, каллиграфию и гибрид литературы со стихосложением. Это необходимый минимум, знать который обязан любой знатный человек, претендующий на нечто большее, чем прозябание в деревне. Знакомые из Конохи тоже недовольства Академией не высказывали, впрочем, мы в основном общались на другие темы. Хотя определенная логика в словах Мику есть — Узумаки взрослеют немного медленнее, на уровне обычного человека, так что учеба на общих основаниях нам не подходит.

— Ну, вообще-то Шинко-чан как раз и принадлежит к правящей семье.

— Вот лет в тринадцать и поступит. Выпускные экзамены два раза в год, пусть отучится шесть месяцев, отдохнёт, обзаведется знакомыми, а я за этот срок определюсь, с кем она будет в команде. Выход на чиновников, ответственных за распределение, у меня уже есть.

— Разве этим занимаются не учителя?

— Статус учителей у них есть, как и у всех сотрудников Академии, — согласилась Мику. — Первичные списки подают классные руководители, затем составы команд утверждаются секретариатом и самим Хокаге. Если есть лапа в секретариате, то всё можно переиграть.

— Жирная должность.

— Ещё бы!

— Кстати, по поводу учеников. Во время пребывания в Листе, моя команда участвовала в дружеских поединках с командой Намикадзе Минато-сана, жениха нашей любимицы. Не знаешь, что с ними стало?

Надо кошку завести. Они, говорят, хорошо нервы успокаивают.

— Да вроде бы, все целы, — нахмурилась Мику, припоминая. — Мальчишку Учиха я видела перед отъездом, он очень шумный, Рин-чан в госпитале появляется, на второй хирургии дежурит… Про Какаши-куна не знаю, но раз мон Хатаке в Зале Совета Деревни не снят, значит, как минимум один чунин в клане есть, а Какаши-кун ведь последний.

— Спасибо богам, что все живы.

Похоже, канон сломан окончательно. То есть я и раньше понимала, что так, как в манге, события развиваться уже не будут, просто сидело где-то в подсознании, что всё ещё можно вернуть на старые рельсы. Нет, уже нельзя. Здесь, в реальном мире, Лист выиграл Третью войну, поэтому власть Сарутоби незыблема и в ближайшие лет пять никто не сможет покуситься на его кресло. Минато-кун — один из героев войны, но именно, что «один из», причем Орочимару восхищаются сильнее. Не думаю, что Змеюке придется становиться нукенином. За вывод Облака из войны ему простят многое, и учитель, которому нет необходимости жертвовать запачканной фигурой, прикроет в случае чего. Глядишь, лет через пятнадцать станет Четвертым Хокаге некто со змеиными зрачками, неестественно белой кожей и стрёмным бантом на заднице.

— Хэй! — внезапно толкнула меня локтем сестра. — Джирайя-сан написал вторую книгу из серии «Демоница из ада»! Называется «Возвращение бессмертного зла!»

— Вот козёл! Я ведь с ним ещё по поводу первой не пообщалась.

Мику захихикала, прикрывая рот ладошкой.

— Он начал писать её сразу после того, как пошли первые слухи, что ты жива.

— Передай ему при встрече, что земля круглая. За углом встретимся.

— Передам. Тогда он точно третью напишет!