Густав улыбнулся, а глаза сверкнули недобрым огнем.
— Ты не теряешь чувство юмора, и это замечательно. О чем говорили с адвокатом?
— О жене Игната. Ей требуется сложная операция. Я хочу провести благотворительную акцию. Или я совсем в Корпорации ничего не заработала, могу я распоряжаться средствами на своих же счетах? — спросила она дерзко.
— Люба, я вижу беременность сделала тебя слишком сентиментальной. Это неразумно. Жена Игната обречена.
— Надежда умирает последней. У этой женщины трехлетний ребенок — дочка. Я хочу дать ей шанс на спасение.
Густав нахмурил брови, но кивнул головой в знак согласия.
— Хорошо. Ты женщина-мать, и имеешь право на чувство сострадания. Я это в тебе уважаю. Мы не будем трогать твои личные счета. Деньги на операцию и реабилитацию я перечислю сам. Это будет мой свадебный подарок тебе, Любовь моя.
— Спасибо, ты очень щедрый мужчина, Густав — произнесла Любовь — как там Ульян?
— Не волнуйся, с ним все хорошо. С утра занятия с Анисьей, потом прогулка, вечером мультики. Вчера мы катались с ним на вертолете, ему очень понравилось. Но он скучает по тебе и ждет.
— Я тоже… очень по нему скучаю, и скоро приеду.
— Не задерживайся там, и береги себя, дорогая.
Сеанс связи закончился, и Любовь почувствовала облегчение. «Хоть кому-то в этой жизни нужно дать шанс на спасение» — подумала она, а вслух сказала:
— Надеюсь, он сдержит слово и не обманет, разрушив последнюю надежду.
— Ну, что Вы, Любовь Платоновна, Ваш муж — человек слова — заверил ее Сергей.
Она лишь иронично улыбнулась.
31. Свобода!
Игнат, похудевший, местами поседевший вышел на свободу, ярко, по-весеннему светило солнце, зима, неохотно уступала свои права весне.
— Здорово, друг! Свободен, поздравляю!
Его встречал Олег.
— Привет. Неужели это все позади…