-С каждым днем я люблю тебя все больше и больше - говорит Анатолий, когда его сбившееся дыхание восстанавливается - Ты самая желанная мною женщина, Софья.

- Мне нужно в душ - говорю я, не ответив на его признание. Он полусидит, привалившись спиной к подушке, длинные ноги раскинуты, лишь одеяло, пропущенное между ними, прикрывает его полную наготу.

- Ты прекрасен - выдыхаю я, едва справляясь с собой, с захлестывающим меня желанием. Теплый душ слегка отрезвляет меня, смывает душное возбуждение, с которым я борюсь с огромным трудом. Анатолий ждет меня возле ванной комнаты с огромным, пушистым полотенцем, в которое тут же заворачивает меня, словно ребенка и несет на кровать, что бы продолжить чувственное сумасшествие.

Мы приходим в себя уже к обеду, когда тусклое, осеннее солнце, все же отвоевывает место на небосклоне у серого, беспросветного марева.

- Я не хочу уезжать - говорю я, глядя, как Анатолий собирает в чемодан наши пожитки.

- Софи, мы приедем летом - говорит Анатолий, разбивая мое сердце уверенностью, звучащей в его голосе.

Ангел хлопочет на кухне, громко гремя кастрюлями и тихо ругаясь на своем языке. Увидев нас, он расплывается в улыбке и начинает споро метать на стол полные еды тарелки.

- Ощущение, что ты нас на колбасу откармливаешь - смеется Анатолий, - мы в двери скоро проходить не будем.

- Ешьте, ешьте. Хоть натуральной еды попробуете, а не химии, в магазинах купленной - по - доброму ворчит Ангел, подталкивая ко мне сковороду, с яркой, желтоглазой яичницей, пахнущей сладким перцем и помидорами. Рот моментально наполняется слюной, но организм отдается такой тошнотой, что я боюсь, что меня вырвет прямо тут и сейчас. Ангел, видя мое состояние, ловко выхватывает сковороду у меня из - под носа и убирает ее подальше.

- Отдыхай, Софья - говорит Анатолий после обеда, целуя меня в макушку. Через два часа самолет унесет нас обратно, туда, где у меня больше не будет счастья. Я смотрю, как мужчины грузят в машину наши чемоданы, и гоню от себя, терзающие душу сомнения. Телефонный звонок разрывает тишину комнаты, заставив меня вздрогнуть.

- Я соскучился - слышу я далекий, нетерпеливый голос Олега - жду тебя. Когда ты приедешь, наконец?

- Сегодня - обреченно говорю я, и выключаю телефон.

Аэропорт встречает нас шумом галдящей толпы и кондиционированной прохладой, такой приятной после тяжелой духоты улицы. Анатолий уходит, что бы занять очередь на регистрацию и сдать багаж.

- Я люблю тебя, Сонечка - солнышко, - говорит мне Ангел, заключив в свои медвежьи объятия - и хочу, что бы ты знала, что не зависимо от того, что ты решишь, я помогу тебе. Во всем помогу. Я всю жизнь считал тебя своей дочкой, любимой и неповторимой. Ты так похожа на нее, всем. У тебя ее черты, поворот головы, движение рук - ты ее копия. И ошибки, которые ты совершаешь сейчас, тоже ее. Я не хочу, что бы ты повторила судьбу своей матери, Софья.

- Видно, карма у нас такая, Ангел, приносить несчастье, любящим нас людям.

- Такой судьбы не бывает. Это личный, неправильный выбор, который сделала ты сама. Я не осуждаю, тобою двигало желание защитить, спасти своего мужчину. А нужна ли ему твоя жертвенность? Ты не думала о том, что сделаешь его несчастным до конца жизни, в один момент. Одно тебе скажу, Анатолий не заслуживает такого отношения к себе. Я хочу, что бы ты была честна с самой собой, в первую очередь, и о ребенке он должен знать, это мое мнение.

- Я все решу сама - твердо говорю я, прекращая раздражающий меня разговор.

- Добре, дочка. Это твой выбор, и тебе с этим жить. Я буду ждать тебя.

- Спасибо, Ангел

- Нам пора, Софи. Спасибо тебе, Ангел. Мне совсем не хочется уезжать - смеется вернувшийся Анатолий, и крепко жмет руку моего названного отца. Мы приедем летом, если ты не против.