— Ой, у нас столько еды! — обрадовалась Янка. — Я ж просто от любопытства сгораю, чем нашу Корнелюшечку во дворце потчуют.

Шеф подъехал минут через пятнадцать. Мы еще не успели насладиться необыкновенно вкусными кусочками нежнейшего мяса и какого то фрукта, который Янке напомнил ананас. Выпил с нами кофе, пока мы посвящали его в то, что нарыли, и как мы докатились до жизни такой.

Узнав, что Корнелия и Анисим решили проследить за секретаршей и следаком, шеф минут пятнадцать крыл нас виртуозным матом, умудрившись при этом не произнести ни единого приличного слова.

Мы восхищенно смотрели ему в рот.

— Да вы не переживайте, они уже спят, наверное, — успокоила его Яна, умудрившись вставить реплику, когда шеф набирал в легкие воздуха, чтобы разразиться гневной матовой тирадой, сверкая зло прищуренными драконьими янтарными глазами с огненными прожилками от зрачка. — Вы так красиво ругаетесь! — искренне восхитилась она. — Можно, я в следующий раз на запись диктофон поставлю?

Тот вдохнул, выдохнул, подавившись словами, безнадежно махнув рукой.

— Разрешаю, пригодиться… Ладно, показывайте, что там у вас.

Мы вчетвером прошли к сейфу, вынули улики, разложили, сверяя со списком. Я заглядывал в свето воздухо влагонепроницемые мешочки, исследуя содержимое.

— Этот, — протянул я им мешочек с крупным красным граненным камнем, очень напоминающем сердечко, с гравировками на плоскостях. — Его, скорее всего, подменили.

— Почему ты так решил? — удивился шеф, повертев камень в руках. — Похоже на артефакт. Но силы я в нем не чувствую. Обычная безделушка.

— Его достали из желудка мага. Он пока глотал этот камень, наверное, порвал себе пищевод. Но он совсем не пахнет трупом. Вообще. Даже после химической обработки, обычно, хоть что то остается. И чуть чуть пахнет тем интеллигентом. Возможно, когда он его доставал и перекладывал в мешочек, дышал на него.

— Как это дышал? — не понял шеф.

— Стоял рядом… Доставая, выдохнул. Следы… понимаете?

— Ты у нас дегустатор нюхач что ли? — не поверил он.

Я пожал плечами.

— А ну ка… — шеф вынул три монеты разного достоинства. Протер их тряпочкой. Вынул из стола чистые мешочки. — Ты отошел, а вы подойдите сюда, — приказал он мне и Улю с Яной. — Отвернись. А вы дохните… Иди сюда, — наконец, позвал он меня. — Глаза не открывай. Кто дышал на монеты? — сунул он мне под нос по очереди три мешочка.

Ну это было легко.

— Ну и нос у тебя, парень! — протянул он, глядя на меня, как на чудо света. — Ты в курсе, что с такими рецепторами, как у тебя, рождаются один на миллион?

— Я же оборотень, — снова пожал я плечами. Мне всегда казалось, что все так умеют.

— Я тоже наполовину оборотень… Дракон оборотень. Только дракона во мне больше. Но не приведи Господи с тобой в лесу схлестнуться! Я только слышал, что бывает такой нюх. Во всяком случае, мне, чтобы учуять, нужно, чтобы след остался явный.