— Арчи, телек нужен? Совсем новый. Бесплатно. Только забрать нужно прямо сейчас! — выдаю я. Этого кадра шокировать сложно, так что я не напрягаюсь, невзирая на его громадный рост и суровый вид.

Арчи окидывает меня тяжёлым взглядом, что-то прикидывает в уме, и молча идёт за мной. Босиком и в трусах, как был. Арчи немногословен, обожает рок и свой байк. В данный момент я его просто расцеловать готова за то, что он не задаёт никаких вопросов. Покосившись на гору пакетов, обойдя их с другой стороны, Арчи прошёл за мной в гостиную.

— Стойку тоже нужно забрать, — протягиваю я ему инструменты на выбор.

Ирвин любил просматривать сюжеты, которые они снимали, глазами обычного зрителя, когда те выходили в новостях, ещё раз оценивая себя и работу оператора, интересуясь моим мнением. Мой муж работает репортёром очень известного телеканала. И его любимого питомца, в смысле телевизор, тоже подарила я на прошлое Рождество, выбрала самую навороченную модель. Больше его в моём доме не будет, пусть им лучше Арчи наслаждается. А я на его место картину повешу!

Я не спала всю ночь, но на нервной почве даже не хочется. Выпиваю уже третью чашку кофе. Сегодня ещё много дел.

— Пакеты тоже забрать? — неся под мышкой телевизор, интересуется Арчи.

— Нет. Это его.

Арчи понимающе кивает. Замешкался. Видно даже что-то хочет сказать. Мы не очень-то друг друга знаем. Так, всегда здороваемся при встрече по-соседски. Один раз я даже вызывала полицию, потому что мой громила сосед решил в два часа ночи побалдеть от рока, и искренне обиделся, что соседи не разделяют его восторгов. Но сейчас на его лице отразилось вполне человеческое сочувствие.

— Всё пройдёт, — философски изрекает Арчи и шлёпает босиком по ступенькам наверх.

Конечно пройдёт, ради мерзких предателей и бабников сердце полосовать себе не стоит. Он меня не стоит. Я вовсе не хочу, чтобы однажды Ирвин пожалел о своём поступке, чтобы кусал локти и плакал. Нет, я жалею лишь о том, что в своё время сделала неправильный выбор, не разглядела. И теперь, когда мои розовые очки лопнули стёклами внутрь, я, наконец, могу признать, что предпосылки всё-таки были, этот эгоист больше всего любил себя драгоценного. Слабак. Ненавижу слабаков!

Дальше договариваюсь с фирмой, которая устанавливала нам двери, о смене замков. Арендую складскую ячейку для хранения крупногабаритных вещей и вызываю грузчиков. С работы пришлось отпроситься, придумав расстройство желудка. Если понадобится — могу и отпуск взять.

В десять утра от моего мужа приходит смайлик и поцелуйчик. …. И я в первый раз по-настоящему, захлебнулась от ненависти к этому лицемерному человеку. Оказывается,  людей, которых мы подпускаем к себе слишком близко — мы узнаем лишь поверхностно. А как же души взахлёб и любовь до гроба, где это? Только в книгах?

К обеду у меня новые замки и ключи. Старые летят в мусор. Квартира принадлежит мне, так что имею право, а Ирвин пусть валит к длинноногой или в гостиницу. Мне теперь всё равно.

Грузчики погрузили пакеты с вещами Ирвина и нашу двуспальную кровать, вывезя последнее напоминание. Ещё через два часа мне привезли новую, которую я успела заказать по интернету ещё с утра. Как выяснилось, в режиме стресса я очень организована и фантастически вынослива. А ещё я больше ничего не чувствую, …кроме пустоты.

Отправляю с посыльным конверт. Его должны будут доставить Ирвину на рабочий стол завтра в девять утра. … И падаю спать на свою новую кровать. Которая не напоминает о супружеской страсти. Теперь я уже и не уверена, а была ли эта страсть. О всех этих глупых нежностях, которые он мне шептал до или после секса. На которой больше нет его запаха. Я сожгла мосты без объяснений с его стороны. Сожгла и развеяла пепел одним щелчком! А он ещё об этом даже не знает.