— Слава, — перебил его Сергей, — а теперь слушай меня…

— Но это же… это же…

Катя не находила себе места от возмущения. Слава молчал раздавленный осознанием того, что его просто использовали.

— Мы должны сообщить властям, в милицию.

— Отличный план, — Сергей не мог придумать ничего, — Как мы докажем, что все подстроил начальник, если подпись на бумагах — Славы?

Вышинский пока смог придумать только две вещи. Первая включала ограбление банка, и была отброшена, как требующая специальных познаний и навыков. Во второй присутствовали пытки и труп Абрамыча, закопанный в лесу, отброшена она была по той же причине.

Вот подонок: сорвал с него, Сергея, взятку, выбил у него лишнюю тонну чернил за полцены, да еще и подставил подчиненного…

— Тогда, — решила Катя, — Я сейчас пойду к нему и скажу, что он — мерзавец и должен признаться во всем.

— Иначе?

— Иначе… — светлая вера Кати в людей не предусматривала, что Абрамович начнет сопротивляться. Видимо, предполагалось, что он зальется слезами и побежит в милицию, одновременно выкапывая деньги из горшка с цветами.

— Я застрелюсь, — лицо Славы окаменело, как у человека, принявшего окончательное решение.

— И как это исправит ситуацию? — скептически хмыкнул Сергей.

— Меня не осудят.

— Тебя не осудит суд, — махнула рукой Катя, — но зато все будут говорить, что мой брат — растратчик и трус!

— Тогда я уеду… В Париж! К дяде!

— А у тебя есть дядя в Париже? — удивился Сергей.

— Есть, — подтвердила Катя, — Полный Славин тезка, мама еще шутила, что если они встретятся, то их будут постоянно путать. Нет, побег — такой же не выход, как и смерть. Все то же самое, только ты живой.

— Нам нужно придумать, как найти деньги, — хлопнул по столу Сергей.

— Сережа, — Катя подошла к нему, — спасибо тебе за сочувствие, но ведь это — не твои затруднения…

— То есть как — не мои?! Я — Славин друг или нет? Его трудности — мои трудности.