По окончании поучительного рассказа про фартового, мы приблизились к перекрестку дороги. Я оглянулся. Пятна коричневого цвета, неровное поле, с холмами и наростами из поваленных деревьев. Кровохлеба не наблюдалось, и это придавало оптимизма.

Хмм, фартовость и есть причина, по которой меня таскает за собой сталкер? Нет, глупость. Он надежный. Так мне сказал прапорщик, которого я видел первый раз в жизни.

Мне захотелось поддеть сталкера. Нет, не по-злому, когда посылаешь на фиг человека. По-товарищески поддеть.

– Не знаю, как и кому, фарт, но думаю, мертвая собака не к добру, – сказал я.

– Собака? Где ты ее нашел?

– Как где? На асфальтированной, за поворотом. От части минут двадцать езды. Трофимыч, путь один, ты ж должен был ее видеть, – удивился я.

– Нет, не наблюдал. Большая? – поинтересовался сталкер. Он, как и я, посмотрел по сторонам, думая о чем-то другом.

Спрашивал для поддержания разговора. Видимо, мы в точке отдыха, раз он поддержал беседу. Вначале-то, кричал, не болтай!

– Да на тату похожа, – вальяжно сказал я.

– На какое тату? – насторожился он.

Мне бы промолчать, но сердце стучало – поддеть.

– Да на кисти у тебя.

– Нет, ты ошибся, – протягивая последнее слово, сказал сталкер, – у меня там переделанная тату. Была овчарка, а потом глаза ей закрыли, как у Незрячего пса.

Он резко вытянул верхнюю конечность, чуть не дав мне по носу. Типа, на, смотри, салага.

– Ну да. Так в машине и сказали, странно, чего она оказалась за Периметром, но да – это пес Зоны.

– Пес Зоны… – повторил сталкер, – привет от Зоны… Двинули, фартовый. Скоро тушенку есть будешь, ложкой. Ты ложку взял?

Меся грязь, мы оказались у двери. Зеленая краска потрескалась и сползла. На ней оставались следы от ударов – то ли молотком, то ли топором. Ветрянка шипела, иногда сильнее, иногда слабее. Сталкер втянул воздух носом, по лбу пролегли морщины. Он дернул ручку двери на себя. Скрип от ржавых петель совпал с яркой вспышкой. Я, стоя за его спиной, увидел маленькую молнию, которая вспыхнула голубым цветом.

Трофимыч сделал шаг назад, отталкивая меня в грязь. Автомат мирно лежал на локтевом сгибе и был направлен в глубь свинарника. Приклад упирался в плечо, сталкер сжался, как пружина.

Молния пробежала еще раз по полу помещения. Зашипела. Чертова ветрянка, перекрывала шум этой аномалии.

– «Разрядка», – выдохнул Трофимыч, – доставай болт.