– Наслаждаюсь работой в
Он окинул меня недобрым взглядом, выразительно кашлянул и, сорвав с веревки белье, широкими шагами направился в дом. Так решительно и целенаправленно шел по кромке огорода, что грешным делом я подумала: не забыл ли завернуть за угол? Вдруг выйдет прямиком из калитки и на своих двоих уберется из Круэла, не забирая ни вещей, ни умертвия?
Я наблюдала за решительным проходом, затаив дыхание. Это было бы идеальной развязкой нашего нелепого соседства. Но увы! До меня донесся грохот захлопнутой двери. Он шибанул ею с такой силой, словно выместил на ней всю необъятную «радость» от нашей встречи.
Во второй половине дня громко позвонили в колокольчик, висящий на крюке возле калитки. Я щелкнула пальцами, заставляя засов отодвинуться. За дверью зазвучали звонкие женские голоса. Под действием заклятия сама собой отворилась неприятно скрипнувшая входная дверь.
На пороге под жестяным козырьком, занеся кулак, удивленно хлопала глазами девица в светлом платье и в соломенной шляпке. За ней мяла в руках зонтик от солнца ее подружка.
Дочь главного лекаря Эльза и падчерица хозяина ателье Гретта всегда приезжали без договоренностей. Обе учились в женском пансионе недалеко от столицы и в прошлом месяце вернулись домой на каникулы.
– Привет, Агата! – разжав кулак, с улыбкой Эльза помахала рукой. – Я за эликсиром красоты.
– А я со списком от матушки, – высовываясь из-за ее плеча, пояснила Гретта. – Можно войти?
– Конечно, – с гостеприимной улыбкой кивнула я. – Добро пожаловать.
За спиной раздался категоричный щелчок запертого посудного шкафа. В прошлый раз Эльза кокнула чашку с голубым цветочком на боку, и тетушка Петунья тонко намекнула, что девицы, конечно, могут пожаловать в дом хоть с добром, хоть с чем угодно, но на облепиховый чай пусть не рассчитывают. Посуды для чаепития из ее шкафа мы все равно не добудем. Разве что из шкафа соседа. Что тоже весьма сомнительно.
– Список, – потребовала я от Гретты.
Она с азартом вытягивала шею и смотрела в окно, словно между кустами выросло что-то интересненькое, о чем я сама не имела понятия.
– Ага, держи. – Не потрудившись повернуть голову, она на ощупь вытащила из кружевной сумочки запечатанную записку и протянула в мою сторону.
Некоторое время я провела в погребе: подобрала заказанные флаконы с эликсирами, упаковала их в холщовые мешочки, чтобы спрятать от солнечных лучей, и вышла обратно в кухню. Девицы успели переставить с подоконника горшки с геранью, а теперь припали к окну, что-то с жадностью разглядывая.
– Какая красота! – прошептала Эльза, обмахивая лицо ладошкой, словно в кухне резко сгустилась духота.
– Превосходный образчик! – с придыханием согласилась Гретта. – Глаз не оторвать.
– Чего вы там разглядываете? – наконец не выдержала я, смутно догадываясь, что девушки говорят вовсе не о замечательном отборном кусте белого олеандра.
Подвинув болтушек, я выглянула в окно и изумленно прошептала:
– Бог мой…
Вообще-то, хотелось выругаться, но меня подвел голос. Раздетый до пояса ведьмак раскладывал крупные камни, явно привезенные с берега соседней речушки.