Вообще, участие короля предполагалось. Именно он должен был отвести Мию к брату, ожидающего невесту вместе со жрецом у алтаря. Но никто точно не мог представить даже возможность того, что вместо герцога Одена в проходе появится сам король, ведущий за руку девушку в свадебном платье, в то время как у алтаря даже не наблюдалось его брата. Жениха…

А Сверр просто вел Линн к алтарю. Несмотря на вуаль, Линн все равно видела шок на лице верховного жреца. Если быть честной совсем, он даже рот открыл от удивления, то уставившись на короля, то переводя взгляд на пустое место, где должен стоять Оден.

– Верховный, – небрежно бросил король, когда они с Линн приблизились к алтарю.

– Извините, Ваше Величество, а где жених? – едва слышно уточнил он.

– Я – жених, – громко объявил король.

И это заявление, прозвучавшее в давящей тишине, словно прорвало плотину. В храм хлынул поток вскриков, охов и ахов, даже ругательств. Линн нервно сглотнула и еще сильнее сжала руку Сверра.

– Моя невеста – лера Линн Гарди, – добавил он, чем вызвал очередную волну разговоров.

Линн осознавала – все они силятся понять, что вообще происходит. Где герцог Оден и его невеста, почему вместо них сам король и ее сестра? Но дальше шепотков дело не шло, ибо никто не был похож на самоубийцу – обсуждать поступок короля в присутствии самого короля. Хотя разговоры еще долго не смолкнут.

– Начинайте, Верховный, – приказал король и жрец, вздрогнув, торопливо протянул руку к чаше со священным огнем.

Для Линн время будто замедлилось. Церемония, что она видела неоднократно, проходила так же. Слова из священной книги звучали таинственно, клятвы, что они со Сверром должны были повторять за жрецом – торжественно, но девушке казалось, что все это происходит не с ней. Говоря «да», протягивая руку, чтобы Верховный мог связать ее лентой с рукой короля, священный огонь, сжигающий ткань и оставляющий на руке символ совершенного действия…

Наверное, она очнулась только тогда, когда след брачного браслета на ее коже перестал сиять и сложился в рунную вязь, одновременно свидетельствующую о ее новом статусе, а еще привязывающую ее к мужу. Линн посмотрела на Сверра и нервно выдохнула, когда увидела золото, залившее взгляд короля. И впервые там виднелся неприкрытый голод, жадность, страсть. Чувства, которые она лишь надеялась вызвать у своего мужа, судя по накалу, были там давно. И это неожиданно испугало.

– Линн, – глухо позвал он ее, а затем уверенно притянул к себе и заставил запрокинуть голову. – Моя Линн, – добавил с улыбкой.

А затем, решительно склонился и коснулся губ девушки поцелуем. И та буря эмоций, что овладела ею, не была похожа ни на что на свете, а накал оказался таким сильным, что показалось – тело объяло пламя. В душе и теле просыпалось что-то неизведанное, странное, новое, пугающее и одновременно сводящее с ума.

И когда поцелуй прервался, а храм заполнился миллионом алых лепестков, посыпавшихся с арочного потолка, а сквозь витражные окна заструился радужные свет, Линн вздрогнула, осознавая, что только что ввязалась в самую безумную авантюру в своей жизни. Впервые сама, а не по просьбе сестры. И она совершенно не представляла, куда это все ее приведет. Но одно точно – она неожиданно счастлива. Почти счастлива, но это «почти» – временно. Надо только дождаться возвращения сестры.