Слишком многое надо было сказать, а слов нет. Она с трудом заставила себя кивнуть Алишеру Шамаеву. А потом подойти и сесть на освободившийся стул с Вадимом рядом.
Она думала, что сможет справиться с волнением. Но только увидела Вадима, бледного, на больничной койке, забыла, как дышать, ноги стали ватные. Она глубоко вдохнула и наконец подняла на него глаза.
- Ты…
Мужчина шумно сглотнул и, кажется, побледнел еще сильнее. Хотя, наверное, это было невозможно. Темные глаза тревожными провалами, зрачки дышащие. А напряжение между ними такое, сейчас заискрит.
Аня все-таки собралась с силами и сказала:
- Ты можешь приходить и видеться с сыном. Только…
- Я знаю, - у него кадык дернулся. – Знаю.
Она застыла, глядя в его глаза, а он медленно потянулся, взял ее руку в свою и прижал к губам.
И все.
Все.
Треснула корка, оторвалась с кровью. Оба оказались там, где их жизнь остановилась когда-то. Сильный мужчина и его женщина со светлыми волосами.
***
Сильный. Алишер готов был плеваться. Чудак на букву М. Самую большую из всех, нахрен.
Сила есть – ума не надо, а ему за ним подчищать!
Но да, глядя сейчас искоса через стекло на этого дурака на больничной койке, Алишер испытывал странное чувство, что видит в нем себя. Слишком уж тот был похож на него самого когда-то.