Как же бесит его назидательный тон!

— Боги, что у неё с ногами?

Тут и я не выдержала и посмотрела. Но лучше бы не делала этого. Мозоли были везде, где стоп касались ремешки, и повреждённую кожу ужасно щипало. Если ничего не предпринять, запросто могу получить заражение.

— Давай лечи её, умник!

Шорох прыгнул мне на колени и пристально уставился в лицо своими чёрными глазками. Это продолжалось уже большие минуты, но облегчения мои ноги не испытывали.

— Я не могу… — озадаченно изрекла Шиншилла.

— Что значит, не можешь? — Тео явно терял терпение.

— На неё поставили защиту от внушения, я никак не могу пробиться.

— Когда?! Мы глаз с неё не спускали, и ещё вчера она поддавалась внушению. Пробуй лучше.

— Тео, пожалуйста, успокойся. Я, правда, не могу ничего сделать. Это то же самое, что мешает тебя вылечить, а мне стать человеком.

О чём они говорят? Почему извращенец так нервничает, а Шорох смотрит на меня, словно прямо сейчас помру?

— В каком смысле то же самое? — потерянным голосом спросил мой куратор. Лучше бы злился, пугает меня до ужаса своим отчаянием.

— На ней блок схожей природы, что на тебе и мне. Тео нас троих проклял один и тот же человек, всё ещё считаешь это совпадением?

— Кто это сделал? — опять орёт псих. — Ты знаешь, по глазам вижу, знаешь его!

— Давай не сейчас, — Шорох многозначительно посмотрел на меня, но извращенец уже вышел из себяи разве что комнату не крушил.

— Кто нас проклял?!

Зажала уши, но поздно, аж зазвенело всё.

Шиншилла сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями, и пробормотала:

— Тео, это ты. Мы находимся под твоим проклятьем.

— Когда я мог проклясть Аню? Мы не встречались с ней, когда я заболел, — Тео старался не смотреть в мою сторону, словно боялся, что один его взгляд только усугубит всё ещё сильнее.