Он открывает железную дверь под номером «восемь» и заталкивает меня внутрь. Зацепившись за высокий порог и ударившись большим пальцем, несдержанно ойкаю, а затем, будто почувствовав знакомую энергетику, поднимаю взгляд. Меня к придавливает к земле, когда вижу знакомую высокую фигуру в чёрном деловом костюме. Мысли путаются, голова кружится. Охранник снимает наручники, но я по-прежнему держу руки за спиной, потому что даже пошевелиться не могу.

— Кирилл…

Собственный голос звучит незнакомо, инородно в этом страшном кабинете. Будто я не я, а напротив, стоя у окна, — не он. Между нами расстояние не больше пяти метров, но такая огромная пропасть, что делать шаг навстречу страшно: вдруг я туда провалюсь?

— Выглядишь хреново, — хмурится Кирилл и внимательно меня рассматривает. — Обижали?

Облизываю разбитую губу. Кровь запеклась, но не саднит больше. Кажется, будто с его появлением я исцелилась разом. Мне не холодно, не жарко, не страшно и не больно.

— Нет, всё нормально, — отвечаю дрогнувшим голосом. — Знаешь, я… я думала, что ты не приедешь ко мне никогда больше.

Его образ плывёт из-за выступивших слёз. Пугаюсь, что я его не увижу, потеряю, поэтому начинаю вытирать лицо рукавом кофты и часто моргать. Не плакать, только не плакать. Не сейчас.

— Приехал, как только смог.

Самсонов подходит ближе, сунув руки в карманы брюк. На его лице нечитаемые эмоции, а в глазах арктический холод. Хочется коснуться его и крепко обнять, но чувствую, что эта привилегия теперь недоступна мне — будто блок стоит.

— Я не так представляла себе нашу встречу, — произношу, горько улыбнувшись.

— А как?

— Думала, ты будешь кричать и злиться, а ты непривычно спокоен и сдержан.

— Сначала так и было. Злился и был готов убивать. А теперь перегорело всё внутри, — отвечает он тихо.

Этих слов я боялась больше всего на свете. В голосе Кирилла грусть и разочарование.

Он достаёт из кармана связку ключей и протягивает мне.

— Вот, держи.

Я непонимающе смотрю и на автомате качаю головой.

— Что это?

— Это ключи от твоей квартиры. Взял двушку возле универа.

— Не понимаю…