— Что я сделал, старый идиот. — пробормотал еще не отошедший от пережитого во сне Морозовский и набрал номер телефона.

— Да, — ответил на другом конце сидящий на кухне Антон. — да, не сплю, я собираюсь.

— Антон, дорогой, извини, мне нужно забрать срочно свою вещь.

— У меня никакой вашей вещи нету.

— Не придуривайся. Это серьезно. Мне не нужно было тебе ее отдавать. Это моя ошибка. Верни мне ее прямо сейчас. Немедленно.

— Хорошо, я не придуриваюсь, я вам ее не отдам, как мы договаривались.

— Все договоренности отменяются, я сам разберусь, без тебя. Иначе будут проблемы. Ты слышишь меня?

-Kажется, наркоман просит своей дозы?

— Да я не про себя! Ты не дал мне слова, подлец такой! Обвел вокруг пальца! Сейчас приедут мои люди, и не дай бог…

— Послушайте, я вызову сейчас милицию, пожарных и … Жириновского! И вручу ему этот пентакль как знак высшей власти. Владислав Юрьевич, я это всерьез, я уже звоню.

— Ты забыл, кто я такой? Да я всех куплю. Разнесу твой дом к чертовой матери.

— Все! Поздно уже. Владислав Юрьевич, все кончилось.

— Как, уже все? — Морозовский опешил.

— Не знаю. Если все это легенда, боятся нечего. А если…

— А если твое желание сбудется?

— Я не пожалею.

— Уверен? Возможно будешь проклинать меня.

— Все равно расхлебывать вместе.

— Сукин ты сын. Прости, что накричал на тебя. — Морозовский отошел так же быстро, как вскипел.

— Вы очень грубый.