— Он не поверит.

— А я тебя научу. Ты положи все это на настоящие чувства: на любовь, на страх, на восхищение. Это — высшее мастерство. Тебе еще самому понравится. — убеждающе напутствовал Кочиев.

Они раскланялись, не подавая друг другу руки, и Мальцев вышел из кабинета.

— Так… ну кто у нас здесь. — полковник задумчиво положил перед собой две фотографии, где были изображены люди с засвеченными лицами. Затем, вдоволь насмотевшись на них, убрал фотографии в стол. Постояв в глубокой прострации несколько минут у окна с видом на Лубянскую площадь, он сел за компьютер.

Был уже вечер, когда Антон вошел в просторный, но скромно обставленный гостиничный номер. Морозовский усадил Антона в кресло против себя и сразу приступил к делу.

— Я очень рад, что ты решил мне помочь, — начал он, расхаживая по номеру, — вместе мы сможем горы свернуть. Я тебя отблагодарю по–царски. В его голосе зазвучали мягкие, почти отеческие нотки.

Антон окинул взглядом стол с высоким кофейником и графином с плещущимся на дне коньяком.

— Еще одно, последнее условие. Скорее, сначала просьба. — задумчиво протянул он.

— Не смущайся. — Владислав Юрьевич раскрыл записную книжку. — я со своей стороны обещаю тебе всестороннюю поддержку.

— У меня друг ученый, талантливый химик. А занимается всякой ерундой, мелким бизнесом, но не слишком удачно, зарплата вы знаете… — Антон запнулся.

— Да, знаю, можешь не говорить. чем он занимается?

— Экологией морей. Все время за границу на симпозиумы приглашают.

— Экология это хорошо. — Морозовский чиркнул несколько слов. — Пусть завтра позвонит мне между десятью и одиннадцатью. Ты знаешь, я финансирую кое–какие научные проекты здесь.

— Зачем вам это?

— Для души. Знаешь, она все‑таки у меня есть. Еесли бы не было, стал бы самодовольным идиотом. К тому же я к науке имел непосредственное отношение. Ты плохо выглядишь — не спал? — Морозовский заметил у Антона покрасневшие глаза и синеву под ними.

— Нет. — признался Антон.

— А я отключился на целых шесть часов. Впервые за все дни.

— Я подготовился. Перелопатил гору литературы.

— Молодец. — Морозовский налил себе полный фужер.

— Я подготовился, Владислав Юрьевич, и у меня еще одно, самое главное условие. Задам вам вопрос и от вашего искреннего ответа будет зависеть, останусь я с вами или уйду.